Шанни шепнула в стакан:
– Та-ак, тут кто-то поступился домашними привычками. Похвально.
Билл выглядел сбитым с толку.
Но Шанни его удивила:
– Это так приятно. Спасибо
И добавила мимо Билла:
– …Мой командир, мой лучший друг.
Билл подарил лучшего – предположительно – друга таким взглядцем, что в таких случаях иные нибирийцы, не выдержав, попросили бы, чтобы им предварительно завязали глаза.
Ас ничуточки не смутился. Он ничего не сказал и сложил нож с вилкой на своей тарелке косым крестом.
Билл зорко пригляделся.
– Это вот что? – Указывая пальцем. – Буковка какая-то.
Он потянулся через стол и встретился с глазами командира.
– Просто хотел узнать, что это символизирует.
Энкиду пояснил:
– Что он больше не хочет.
Билл протянул: «А» так долго и звучно, что звук слился с треском разворачиваемой газеты.
Ас отодвинулся и загородился.
Билл разрешил:
– Читай, читай. За время путешествия у тебя будет время до тонкости изучить особенности шрифта, а уж содержание будет от зубов отскакивать.
Он собрал вилочкой остатки со всех тарелок.
– Надо подкормить домового. Эх, жалко кота не взяли. Интересно, как папа его назовёт?
Он потянулся, стаскивая к себе тарелки.
– У нас будут свои приметы и странности. …Есть у нас третье?
Шанни показала коробку и пошумела. Ас сразу возмутился:
– Вы же должны были что-то сделать сами.
Энкиду сказал:
– Дружище, это перебор.
– Это печенье с предсказанием.
– Тем более. Всякие гадательные штуки – это не для нас.
Шанни внезапно шарахнула коробкой:
– Да они просроченные! Надо спасать.
– За борт.
– Ты же говорил, нехорошо в окна бросаться!
Уличённый Ас поступил, как все тираны – рассердился.
– Это исключение.
Энкиду забрал коробку.
– Там дата вчерашняя.
Билл вступился:
– Вчерашние предсказания нам ничего не сделают. Ну, Асушка… не будь педантом.
Командир требовательным жестом забрал коробку и исследовал. Все молчали в ожидании. Наконец, он поднял глаза и изрёк:
– Ладно. Но читать я не разрешаю. Чушь это всё какая-то…
Шанни кивнула.
– И на том спасибо.
Унесли тарелки. В полутёмной кухне, когда все вышли, Билл поставил тарелочку под стол. Энкиду заглянул из коридора. Билл ответил ему взглядом из-под стола и позвал шёпотом:
– Слушай… это чудесное вино… оно такое милое, да?
Энкиду оглянулся и пианиссимо ответил:
– Ты имеешь в виду…
– Ты же её спрятал?
Энкиду кивнул с голодным блеском в глазах.
– Как ты думаешь, начальник будет третьим?
Энкиду хотел ответить, но вовремя передумал. Шанни прикрикнула:
– Долго вас ждать?
Возвращаясь, не посмели обменяться ни словом. Шанни поставила коробку посреди стола и подтолкнула её к Асу.
– Командир…
Ас начал было бормотать относительно вреда гаданий, но сообразил, что это старо, и раздражённо полез в коробку.
Шанни ждала, когда двое притихших обзаведутся своим печеньем. (Получилось так, что их руки столкнулись в коробке.)
– Командир, – вежливо, – я в общем, согласна с вами относительно осторожности, которую нам следует проявлять в делах такого рода. Ибо так много того, что неподвластно разуменью, командир. Но одно предсказание я могу сделать.
– Что это значит? – С прохладцей спросил Ас, брезгливо глядя на бедное печенье классической сердцевидной формы.
– Не считая себя специалистом в гаданиях, всё же осмелюсь предположить, что сегодня после ужина на некоем корабле трое сильных духом решат возвеселить свой дух, притупив свои чувства и презрев опасность.
Ас откровенно смутился, и это выглядело очень мило. Он даже потупился, держа очень славное подрумяненное сердечко в ладони. Билл и Энкиду, услышав такое предсказанье, не выказали ни малейшего желания ни опровергать его, ни высмеять.
