— Они хорошо адаптируются, — согласился Ульф. — Я служил с русским. Он был хорош.
— Только они всегда почему-то скучают по родине, — пожала плечами Джессика. — Березу вспоминают. Греч-чку еще, — она тщательно выговорила слово. — Так странно это, сейчас ведь можно жить в любой точке мира и вернуться домой, когда захочешь. И с родными по видеосвязи общаться… Я вот по Техасу ни разу не скучала, а там было куда приятнее, чем в большинстве мест, где мне приходится жить во время съемок.
— “Место” и “родина” — разные вещи, — заметил Ульф. — Думаю, поэтому и скучают.
— А ты, — Джессика положила голову на колени и посмотрела на него снизу вверх. — Ты живешь в Дании или перебрался в Америку?
— Два года назад, — ответил Ульф. — Мне нравится.
Дания — его родина. Но Ульф давно ее перерос. Отвык от датской медлительности, больше не хотел ждать понедельника, чтобы купить молока.
Джессика снова рассмеялась — негромко, хрипло. Возможно, у нее уже садился голос от переохлаждения, но звучало это приятно уху. И отдавалось глубоко внутри.
Они посидели молча пару минут, а потом Джессика вздохнула.
— Пойдем к костру, — сказала она неохотно. — Не хватало, чтобы нас разыскивать начали.
Ему тоже не хотелось возвращаться. Но да, могли кинуться искать или общую тревогу поднять.
Их не искали. У костра шло веселье — кажется, во что-то играли. Не участвовал только мальчишка. Айомхэйр вглядывался в темноту и был готов сорваться по первому крику.
— Вы где пропали? — спросил скорее со страхом, чем с вызовом. — Всем до фени, где вы и что с вами, я тоже на поиски пойти не могу — понятия не имею, куда.
— Где-где, — передразнил его Джерри. — Отстань от людей — видишь, все в порядке с ними. И нечего неприличные вопросы задавать.
— Давай я сам разберусь, какие вопросы кому задавать, ладно? — надо же, а у мальчишки были зубы.
Джерри не ожидал отповеди и тут же сдал позиции.
— Ладно-ладно! — он примиряюще вскинул руки. — Не кипятись. Я же просто шучу.
— А нам и правда стоит обращать внимание на ближних, — спохватился Меллер. — Как насчет правила: идешь куда-то надолго — скажи? А то свалится кто из нас с тепловым ударом, и будут его чайки клевать, а другим и дела нет.
— Чайки не едят людей, — возразил Хоннор, но неуверенно. — Но, думаю, ты прав.
— И что, я должен всем отчитываться, что отлить пошел? — не согласился с ним Адамс.
— Ну, если стесняешься всем говорить, мне на ушко сообщи, — мгновенно подколол его Джерри. — Вдруг тебя там укусит кто — я хоть на помощь позову.
Адамс одарил его крайне неприязненным взглядом. Подколок и насмешек он явно не любил. А Ульф не любил таких, как Адамс, — красивых мальчиков, привыкших во всем быть первыми. Хорошие солдаты из таких получались редко — слишком не любили подчиняться.
— Все хорошо, я всего лишь присела отдохнуть и послушать прибой, — вмешалась Джессика. — Извините, что заставила волноваться, — и она благодарно улыбнулась Айку.
— Как насчет кокоса? — Хоннор показал на два оставшихся нетронутыми плода. — Очистить?
— Давай, — Ульфу показалось, что Джессика согласилась из вежливости. Но выпила всю кокосовую воду до дна.
Она и вправду была вкусная, а еще и питательная. Ульф забрал себе последний кокос. Взял у Хоннора нож, одним движением срубил макушку и тоже напился. Пора было ложиться — завтра предстояло много дел.
— Что будем делать с костром? — спросил Хоннор.
— Я разберусь, — пообещал светлый парень-блогер. Ульф напряг память. Найджел Филлипс, да. Он был уверен, что запомнил все имена, но не каждое вспоминалось сразу же.
