– Никогда не слышал, чтобы богачи разъезжали на товарняках, как бродяги.
– Гарри Фрост не всегда был богат, – сказал Белл. – В восемь лет он сбежал из сиротского приюта в Канзас-Сити и добрался по железной дороге до Филадельфии. Он может сесть на товарный поезд даже во сне.
– Здесь проходит много поездов, – единственное, с чем согласился констебль.
Белл сменил тему.
– Что за человек был Марко Селер?
– Не знаю.
– Вы никогда не видели Селера? Кажется, он появился прошлым летом.
– Здесь, в биваке Фроста, он держался особняком.
Белл посмотрел в окно, на грязную Главную улицу города Норт-Ривер. Стоял теплый весенний день, но мошка нещадно кусалась, и людей на улице было мало. К тому же шла неделя, которую начальник станции назвал «грязной», когда зимний лед наконец тает и земля превращается в грязь глубиной по колено. Единственный факт, который смог сообщить неразговорчивый констебль, – что его изуродовал медведь. Теперь Ходж молча ждал. Белл подозревал, что, если не задаст новых вопросов, молчаливый провинциал не скажет больше ни слова.
– Помимо сообщения Джозефины Фрост, – спросил Белл, – какие у вас есть доказательства стрельбы?
– Селер исчез. И мистер Фрост тоже.
– Но никаких прямых улик?
Констебль Ходж открыл ящик стола, порылся в нем и достал пять стреляных медных гильз.
– Нашел на краю луга, как раз там, где миссис Фрост видела, как он стрелял.
– Разрешите?
– Давайте.
Белл носовым платком взял одну гильзу и принялся ее разглядывать.
– Калибр.45–70.
– Такие у его «Марлина».
– Почему не отдали их окружному прокурору?
– Он не спрашивал.
– А вам не показалось, что стоит о них упомянуть? – терпеливо спросил Белл.
– Я подумал, с него довольно и показаний миссис Фрост.
– Кто-нибудь может показать мне, где была стрельба?
К удивлению Белла, Ходж встал со стула. Обошел стол, стуча деревянной ногой по полу.
– Я вас отведу. Нам стоит зайти в магазин за коробкой сигар. Дым отгоняет мошку.
Пуская облака дыма из-под широкополых шляп, констебль Норт-Ривер и рослый детектив ехали в машине Ходжа, «форде» модели А. Когда дорога кончилась, Ходж прикрепил к протезу деревянное кольцо, чтобы нога не тонула в грязи, и дальше они пошли пешком. Целый час поднимались они по оленьим тропам, пока густые заросли сосен и берез не уступили место широкому лугу, покрытому спутанной, бурой от морозов травой.
– У этого дерева я нашел гильзы. Отсюда удобно стрелять по краю ущелья, где, как видела миссис Фрост, упал Селер.
Белл кивнул. Утес был за лугом, в ста пятидесяти ярдах от деревьев. Даже без телескопического прицела легкий выстрел для «Марлина».
– Что, по-вашему, Селер делал на обрыве?
– Разведывал. Дворецкий сказал, что они пошли охотиться на медведя.
– Но тогда Селер должен был доверять Фросту.
– Говорят, мистер Фрост покупал у него аэропланы для жены. Думаю, он доверял выгодному клиенту.
– Ружье Селера нашли? – спросил Белл.
– Нет.
– Что, по-вашему, с ним произошло?
– Оно на дне реки.
– То же самое с биноклем?
– Если у него был бинокль.
Они подошли к краю ущелья. Белл прошел вдоль обрыва, хорошо понимая, что, после того как выпал и растаял зимний снег, он вряд ли найдет какие-нибудь следы. Возле цепляющегося корнями за край, одинокого дерева, стоявшего, как часовой, он заметил прямо внизу узкий карниз. Шириной четыре фута, он выступал из стены шестью футами ниже. Падающее в реку тело должно было зацепить его. Хватаясь за оголенные эрозией корни, Белл спустился и огляделся. Ни ржавого ружья. Ни бинокля. Он посмотрел за край. Далеко внизу блестела вода.
