Но среди всей этой красоты наибольшее впечатление на Влада почему-то производили две массивные ванны на львиных ногах. В этих чугунных саркофагах ощущалась особая основательность и благородство. Казалось, их изготовили для людей какой-то иной конструкции, с белой костью и голубой кровью. Влад возлежал в той ванне, что находилась ближе к бассейну, Азалия – в той, что ближе к двери.
В купальне не было слышно никаких лишних звуков. В воздухе таяли ароматы мыла и цветочных лепестков.
Судя по размерам ванной комнаты, весь президентский номер должен занимать минимум половину этажа, – прикинул Влад. Некоторое время он пытался подсчитать, сколько это будет в квадратных метрах, но безуспешно. Затем Влад снова повернулся к Азалии.
– Все-таки мне очень повезло, что вы приютили меня, да еще и разрешили воспользоваться ванной. Если бы не ваша доброта, я сейчас сидел бы в коридоре и проклинал все на свете. Это надо же – забронировать единственную во всей гостинице комнату с неисправным душем!
– Отдых и чистая теплая вода – это то, в чем более всего нуждается усталый путник. Разве могла я отказать вам в такой безделице? Кроме того, вы сможете вернуться в свой номер в самое ближайшее время, уверяю вас. Управляющий гостиницы убыл в столицу, и Давид, здешний портье, остался за старшего. Он очень милый, добрый мальчик, но при этом – очень рассеянный. О неисправной душевой кабине он знал уже давно, и даже собирался вызвать мастеров. Но, видимо, его что-то отвлекло. Не держите на него зла. В конце концов, мы познакомились именно благодаря его рассеянности.
Азалия сладко потянулась и откинула голову назад. Над кромкой ванны показалась ее нога, по которой медленно стекали остатки мыльной пены.
Влад смущенно заерзал в своей купели. Вода вдруг показалась ему излишне горячей. Все-таки сложившаяся ситуация была из тех, о которых мечтают, но не из тех, которые случаются на самом деле. Влад пытался вести себя как можно более естественно, однако он не очень понимал, что в данном случае означает «быть естественным».
– Ваша фамилия, – Рокот. Как вам живется с ней? – спросила вдруг Азалия.
Влад пожал плечами:
– Никогда об этом не задумывался. Моя фамилия легко запоминается. Это удобно. Во всяком случае – для моей работы.
– Рокот, – еще раз произнесла Азалия, прикрыв глаза. – Мне нравится. Я почти ощущаю, как пахнет воздух перед грозой. Но от этой фамилии у меня на душе становится тревожно.
– Вы просто слишком впечатлительны. Впрочем, как и полагается человеку артистического склада… Кстати, я ведь был на вашем концерте в Минске, в 2009 году, – оживился Влад. – Юбилейный тур, программа «Азалия Квин», помните? Это было великолепно! Я знаю, вам это постоянно говорят, но это действительно было великолепно. И свет, и музыка, и, конечно же, ваш голос. Я стоял далеко от сцены, но даже там меня пробирало до самого нутра. А когда вы запели на бис «На другой стороне горизонта», это было… Впрочем, вы наверняка почувствовали это куда лучше, чем я.
– Спасибо вам, Влад, – сказала Азалия, слегка улыбаясь. – Ваши слова много для меня значат. Иногда мне кажется, что без постоянных комплиментов я просто не смогла бы выступать. И в последнее время такие мысли пугают меня, – эту фразу Азалия произнесла уже без улыбки.
– Так значит, от подобных мыслей вы решили сбежать в родной город?
– Не все так просто, Влад. Не все так просто, – сказала Азалия отстраненно. Затем она повелела: – Отвернитесь, Владислав. Мне нужно одеться.
