Филатов трансформировал корпус лайнера. Со стороны это выглядело фантастично. Твердый корпус вдруг стал походить на ртуть, расплываться, и вскоре сигара корабля приобрела аэродинамические свойства планера – раскинулись в сторону многометровые крылья.
«Гамаюн» перестал падать как утюг и начал плавно снижаться. Гравитационные скользители худо-бедно работали, хотя все чаще с перебоями.
Девять километров. Восемь… Пять…
Сканеры, которые то барахлили, то работали нормально, разворачивали объемную карту поверхности. Внизу была равнина, с небольшими холмами и озерами, с двумя мощными реками. Все поросло лесом.
Три километра. Два…
Скорость корабля продолжала падать. Счет пошел на метры…
Гравискользители выключились перед самой землей, и корабль грузно рухнул в озеро, подняв высокую волну.
***
– С приводнением, доктор, – Филатов перевел дыхание и сорвал обруч. Открыл красные глаза. Вид у него был обалделый.
– С приводнением, – кивнул госпитальер.
Корабль покачивался безмятежно на волнах.
– Комп, жив?
– Состояние нормальное. Нестабильность энергоснабжения. Путаница в приборах.
На экранах была темень. Небо покрыто облаками. Угадываются какие-то темные массы – скорее всего лес.
– Картинку, – потребовал Филатов. – И карту.
Экраны просветлели – изображение было бледным, через приборы ночного видения, но четким. В воздухе зависла голокарта местности.
Озеро было круглым, километров пяти радиусом, поросшим как ковром какими-то водорослями. Берега полого спускались к воде. Дальше шел лес, деревья походили на огромные сосны.
– Комп, отчет по всем параметрам. Куда нас занесло.
– Соотношение звездного атласа и рисунка созвездий – планета Феникс. Время – тридцать второе ноября, шестнадцать часов девять минут по Петербургскому времени.
– Уже легче.
– Торсионная постоянная – плюс десять процентов. Константа Артемова-Шеленграеэра – разброс плюс-минус пятнадцать процентов. Константа Лао-Лин…
– Стоп, – поднял руку Филатов, встряхнул головой. – Ты чего говоришь? Что этот бред значит?
– Бред – достаточно точное определение ситуации с точки зрения ассоциативного ряда, – согласился комп, наделенный зачатками ассоциативного мышления и юмора. – Логическому объяснению не поддается. Постоянные в стабильном пространственно-временном континууме реальной Вселенной меняться не могут.
– На то она и постоянная, чтобы не меняться, – фыркнул госпитальер.
– Совершенно верно.
– Идеи? – обернулся к госпитальеру разведчик. – Что это за ерунда творится?
– Не думаю, что тебе по душе придется моя теория.
– Да ладно, не девица. Вынесу как-нибудь оскорбление.
– Мы в другой Вселенной, – с уверенностью произнес Сомов.
– Доктор, как же все просто, – всплеснул руками Филатов. – Всего-то в другой Вселенной!
– А как ты иначе объяснишь все?
– Что значит в другой Вселенной?
– Параллельный мир. Отделенный от нас или временным барьером, или иной пространственной мерностью.
– Как Теневые Миры?
– Не совсем. Возможно, это искаженного копия нашего мира… Я не физик, чтобы разбираться в тонкостях…
– Ладно, – кивнул Филатов. – Принимается как рабочая гипотеза. Временно… Что еще умного скажешь?
– Судя по квадратным островам, тут есть цивилизация.
– Комп, твои выводы насчет цивилизации.
– Признаков техногенной активности не выявлено. Эфировсплесков не обнаружено.
– Радиосигналы?
– Не определено. В атмосфере сейчас магнитная буря. Ионизация – восемьдесят процентов по шкале Риммера. Проходимость радиосигналов практически отсутствует.
