Почему-то с Надей он не хотел расписываться. У них родилась дочка Лиза.
Миша мне жаловался:
– Ты представляешь, как только родилась дочка, так Надя перестала обращать на меня внимание. По-моему, она уже и замуж за меня не хочет.
Впоследствии Надя уехала за границу, кажется, в Париж. Она хорошо рисовала, и думаю, что хорошо устроилась. Но это было уже намного позже, где-то в середине 80-х.
Однажды мы с Мишей случайно встретились в Москонцерте, стояли в коридоре, болтали. Он говорил:
– Леонидик, скажи, что это значит, Хайт написал сразу три программы Хазанову, Петросяну и Винокуру, как это так, Леонидик, объясни?
Он называл меня Леонидик. Миша с трудом переносил чужой успех. Он был автором номер один, и вдруг Хайт написал целых три программы, и они шли успешно, а каждая приносила до тысячи рублей в месяц.
Ещё он мне как-то сказал:
– Леонидик. У меня есть друг, который всё время хвалит твои рассказы в «Литературке». Мне, конечно, противно, но рассказы ты пишешь действительно хорошо, а вот то, что ты делаешь на эстраде, оставляет желать лучшего.
Так он говорил потому, что сам рассказов не писал, а на эстраде равных ему не было. Хотя к тому времени Хазанов исполнил и «Кулинарные техникумы», и штук тридцать других моих монологов. Трудно было назвать их плохими.
Миша человек был ревнивый. Они с Ромой не очень-то любили Хазанова именно потому, что он был больше востребован и имел большую, чем у Миши, славу.
Но вот в 1978 году появилась передача «Вокруг смеха», и Мишу там стали показывать. Это была площадка для авторов, а Миша в то время был лучшим автором.
И страна увидела замечательные монологи Миши в его исполнении и миниатюры его же, в исполнении Карцева и Ильченко. Это были шедевры: «Танк», «Склад», «Нормально, Григорий – отлично, Константин», «Ликёро-водочный завод».
Страна, сидя у телевизоров, умирала со смеху. Миша читал превосходно. Он, конечно, уступал ребятам в мастерстве актёра, но обладал мощнейшей энергией и своей неповторимой манерой исполнения. Очень смешные тексты. Миша подавал исключительно по-своему, у него был особый ритм, и публика входила своим смехом в этот ритм, и даже иногда репризы не было, всё равно смеялась.
В 1982 году, в мае, состоялся семинар авторов сатирического журнала «Фитиль». Человек сорок авторов приехали в Дом кинематографистов в Болшево. Мы там смотрели западные фильмы, нам читали лекции видные искусствоведы, перед нами даже выступал генеральный прокурор Рекунков. Очень мне запомнилось его утверждение, что горожанам никогда не разрешат покупать дома в деревне.
– Мы не допустим, – говорил прокурор, – чтобы горожане спаивали колхозников.
Да, в 1982 году невозможно было просто так купить дом в деревне.
Так получилось, что в столовой я попал за стол с двумя молоденькими девушками-театроведами, только окончившими ГИТИС.
После ужина мы обычно шли в их коттедж и пили чай. Однажды к нам подошёл Жванецкий и сказал:
– А не нужны ли вам опытные мужчины, которые хотят поделиться наработанным?
Девушки растерялись, а я спросил:
– Ты что, хочешь пойти с нами?
– Вот именно, – сказал Миша, и мы пошли к девушкам в коттедж.
Пришли, стали сервировать стол, мы наперебой шутили, причём девушки, с которыми я уже подружился, на моих шутках хохотали, а Мишины пропускали мимо ушей.
Я сказал Мише:
– Мы поставим чайник, а ты пойди на кухню, принеси чашки.
Миша ушёл. Девушки спрашивают меня:
