- Сам? - Джон с веселым сочувствием посмотрел на друга.
- С лестницы я его не сталкивал, если ты намекаешь на мою причастность.
- Что ты, как можно!
Разделяя горести друга, полковник подлил в бокалы.
- За ступеньки?
- За складки на ковре! - ухмыльнулся Эдвард, чувствуя, что его окончательно отпускает. - Так кто?
Джон покатал бокал в ладонях, словно решая, стоит ли рассказывать.
- Ладно, - проворчал он. - Все равно не отстанешь, пока не узнаешь. Боллинброк.
- Ясно.
Потом они просто пили. Пили за небо, за товарищей, которые на службе, за Альвион и его вооруженные силы, за успех разработок, за за академика Эйхайра, почетного гражданина Альвиона и вообще личность легендарную. На его двигателях до сих пор ходили межмировые экспрессы, что связывали между собой все сорок шесть обитаемых планеты. А уж чтобы этот двигатель остался загадкой и дальше, заботилась уже служба разведки. Жестоким, но вполне действенным способом. При попытке хоть как-то потревожить и исследовать, двигатель взрывался. А за чертежи отвечали головой на заводах, где их собирали. Причем отвечали головой не в переносном смысле.
- Понимаешь, - заплетающимся языком бубнил Эдвард. - Они же правы…те, кто обвиняют нас в косности и жестокости… Но… что делать?
- Альянс тоже не подарок… - вторил ему друг.
- Верно. Как и эти, как там их… Вольные миры. Вот! - император махнул рукой, бренди из бокала плеснуло на стол. - И не надо рассказывать про свободу и права, которые у них как бы есть!
- Мы все заложники системы, - многозначительно кивнул Джон.
- Именно! Кстати, о заложниках… - Эдвард потер виски. - Кажется твой племянник… как его…
- Мэттью.
- Да. Видел его сегодня…
- Они во дворце?
- Ага. В крыле для саммитов и конференций.
- Не боишься, что разнесут?
- Пластиковую мебель? Да что ей сделается! А твой племянник вырос!
- Чужие дети всегда растут очень быстро.
- А…свои?
- Наверное, не очень, - Джон с сожалением посмотрел на пустую бутылку и с трудом встал, чтобы достать из ящика следующую.
- Если бы у тебя были дети, мы могли бы за них выпить, - глубокомысленно заметил Эдвард, сосредоточенно следя, как друг пытается откупорить бутылку.
- Выпьем, но после того, как ты обзаведешься своими!
Пробка все-таки поддалась и бокалы снова наполнились.
- Ловлю на слове.
Пьянка… О нет, простите. Конечно же, император не опустился бы до банальной пьянки, как можно. Они старательно обмывали новые аппараты, чтобы леталось им без стука в двигателях, да попутно лечили нервы, которые им знатно потрепал сегодняшний ( и не только) день.
Поэтому во дворец Эдварда повез Саймон. Вместе с портпледом, куда механик торжественно упаковал парадный мундир императора, орденскую ленту и начищенные до блеска сапоги.
- Оставь все здесь, завтра заберут, - невнятно пытался возразить Эдвард, на всякий случай прислонившись к шкафу, чтобы не упасть. Все вокруг кружилось, а в теле образовалась необычная легкость. Саймон в ответ только укоризненно покачал головой.
- Прошу ваше величество!
Бросив завистливый взгляд на друга, мирно сопевшего на диванчике, Эдвард позволил загрузить себя во флаер, который подогнали прямо ко входу, и моментально вырубился.
Очнулся он от оглушающей тишины. Несколько раз моргнул, сообража, где находится, и почему пристегнут к креслу.
- Приехали, ваше величество!
Саймон, с минуту назад заглушивший двигатели, кивнул в сторону знакомого крыльца. Вход во дворец “для своих” был устроен так, чтобы скрыть визитеров или хозяев от вездесущих папаррацци.
