И в ту же секунду мир погас.
Монитор моргнул раз, другой, а потом экран стал абсолютно черным. Одновременно погасла и настольная лампа, погрузив угол кабинета во мрак, нарушаемый лишь тусклым светом уличных фонарей из окна. Затих и привычный гул старого системного блока под столом. Наступила внезапная, гнетущая тишина, лишь сердце Величко колотилось где-то в горле.
Прошло несколько секунд полной темноты и безмолвия. А потом так же внезапно лампа снова вспыхнула, и монитор ожил, но не показав рабочий стол. Вместо этого на синем фоне выползло стандартное, унылое сообщение об ошибке – система была неожиданно завершена и теперь предлагает запустить средство восстановления или загрузиться в обычном режиме. Системный блок под столом недовольно взвыл вентиляторами, начиная процесс перезагрузки.
– Черт! – вырвалось у Величко. Он стукнул кулаком по столу, отчего подпрыгнула стопка книг. Старый компьютер, старая проводка в здании… Скачок напряжения? Наверное. Но почему именно сейчас? Именно в тот самый момент, когда он сохранял файл с самым важным открытием за последние годы, если не за всю жизнь?
Раздражение бурлило внутри. Он с нетерпением ждал, пока система загрузится, проклиная допотопную технику НИИ и вечные проблемы с электричеством. Наконец, появился рабочий стол. Папка «ПРОТОГЛИФЫ_ИССЛЕДОВАНИЕ» была на месте. Он дрожащей от досады и нетерпения рукой дважды щелкнул по ней.
Файл Протоглифы_Структура_Гипотеза_01.docx был там. Величко облегченно выдохнул. Но радость была преждевременной. Когда он попытался его открыть, текстовый редактор выдал лаконичное сообщение: «Невозможно открыть файл. Файл поврежден или имеет неподдерживаемый формат».
Он попробовал еще раз. Потом попытался открыть файл через другую программу. Безрезультатно. Файл был безнадежно испорчен. Все его наблюдения, вся структура гипотезы, все тщательно отобранные скриншоты – всё, что он только что систематизировал, превратилось в бесполезный набор битов.
Величко откинулся на спинку кресла, чувствуя, как волна бессильной злости сменяется холодной, липкой пустотой. Конечно, он мог восстановить все по памяти, по записям в блокноте. Но сам факт… Сам момент сбоя…
«Первый звонок», – промелькнула непрошеная мысль, эхо вчерашних слов Сычева о «нехорошем ощущении». Звонок откуда? От перегруженной электросети? Или от самих глифов, которые не хотели, чтобы их структура была зафиксирована и названа?
Он тут же отогнал эту мысль как глупую паранойю, порожденную усталостью и стрессом. Техника ломается. Файлы бьются. Это случается. Просто досадное совпадение. Очень, очень досадное.
Но когда он снова посмотрел на темный прямоугольник поврежденного файла на экране, ему показалось, что он видит в нем не просто результат технического сбоя, а первое безличное, но ощутимое предупреждение. Словно некая сила аккуратно, почти незаметно, подтолкнула стакан, стоящий на краю стола. Пока – лишь слегка.
10.
– Старая рухлядь! Гробы с микросхемами! – Величко раздраженно пробормотал себе под нос, глядя на сообщение об ошибке, светящееся на экране, как издевательский некролог его открытию. Он провел рукой по волосам, чувствуя, как пульсирует в висках кровь от досады и бессонной ночи. – Ну конечно, скачок напряжения. Чего еще ждать от этой конторы? Проводка небось еще Ленина видела…
Он заставил себя глубоко вдохнуть, пытаясь подавить волну иррационального гнева. Гневаться на неодушевленный предмет глупо. Техника есть техника. Она ломается. Особенно старая, перегруженная задачами, на которые она не была рассчитана. Да, совпадение неприятное, даже зловещее в своей своевременности, но… это просто совпадение. Стечение обстоятельств. Бывает.
