Грех. Расплата - страница 12

- Вдвоем ровнять будем? Разворачиваемся, Филипп, не искушай судьбу.

Филипп усмехнулся, но спорить не стал – не то чтобы он боялся стайки отшельников, но и встречаться с ними желанием не горел. Не хотелось вновь и вновь читать в их глазах презрение и наглое неповиновение. Когда-нибудь он обязательно наведается сюда и разнесет к чертям собачьим их тихий мирок, но не сегодня. Не сейчас. Филипп развернул коня и хотел уже направиться в обратный путь, когда откуда-то снизу донесся звонкий смех и шум речушки.

- А ну-ка подожди, - кивнул он маркизу и направил коня к краю оврага.

***

Девушки беззаботно плескались, совсем не боясь, что их кто-то может увидеть.

Первой пристальное внимание чужаков почувствовала на себе Кристина. Она подняла глаза на ту дорогу, по которой они пришли сюда, и вдруг побледнела. Это не местные, она точно знала. Чужаки. Да не простые – выправка у всадников явно не простого люда, давно сникшего под гнетом тяжелого труда и постыдных болезней, пришедших в Риантию вместе со «свободами Филиппа». Да и коней таких – красивых, ухоженных, достойных королей – в этих местах тоже никогда не было. Чужаки…

Как завороженная, Кристина смотрела на всадников, не смея пошевелиться, и только глухо проговорила Эмме, к счастью, по пояс в воде спиной стоящей к незваным гостям:

- Не оборачивайся.

Ей бы самой скрыться, спрятаться от взора всадников, но… Кристина смотрела на них – они смотрели на нее. Они стояли слишком далеко, чтобы она смогла разглядеть в светловолосом молодом мужчине самого короля, но столь пристальное внимание непрошеных гостей ей совсем не понравилось – довольно большое расстояние отнюдь не помешало почувствовать на себе внимательный, парализующий волю взгляд.

- Кристина, что случилось? – не поняла Эмма резкой перемены в сестре и попыталась обернуться.

- Не оборачивайся! – рявкнула Кристина и будто вырвалась из невидимых пут гипноза – схватила Эмму за плечо и резким движением заставила пригнуться и спрятаться под слоем искрящейся воды. – Не вздумай высунуться. Плывем в кусты.

***

Волосы темные… Кожа светлая… Издалека видно, что девочка красива.

Филипп неотрывно смотрел на беспечную девчонку, по пояс стоящую в воде лицом к нему, а видел ту, единственную, которая его любила, единственную, кто был так добр и ласков к несчастному ребенку. Смотрел на незнакомку, а губы еле слышно прошептали: «Герда…» Да! Это то, что он искал!

Адриан переводил взгляд с девчонок на своего спутника и уже чувствовал приближение новой головной боли, зарождающейся в льдистом взоре короля.

- Филипп, скорее всего, они из поселения – опасно их трогать, эти фанатики и восстать могут.

- Разузнай о них все, - кивая на всполошившихся девушек, проговорил Филипп, не взирая на неодобрительный вздох маркиза.

- Филипп, здесь могут быть только ренардисты. Зачем тебе это?

- Разузнай, - глухо повторил Филипп.

***

Кристина так и не смогла заснуть. Проснулась среди ночи, посмотрела на мирно спящую сестренку – а у самой перед глазами чужаки стоят, кони их с ноги на ногу переминаются… Ушли чужаки, встречи не искали – когда они с Эммой из кустов-то вышли, никого уже и не было; когда до общины добирались – никто их не преследовал, никто им на пути не попался. Может, зря переживает? Может, говорит в ней ее «правильность»? И стыд, и грызущая за ослушание совесть не позволяет забыться безмятежным сном младенца? Никогда ведь ослушаться старших не решалась, а тут… А ведь ничего особенного не случилось: ну наткнулись они на незнакомцев, ну застигли их в непотребном виде – но все же обошлось! Да и расстояние приличное было, – что там чужаки рассмотреть-то могли? Почему же тогда тяжко так, паршиво на душе, будто туча черная над головой нависла? Кристина встала, подошла к окну и даже специально в небо посмотрела: ни туч ни нем, ни облачка! Чистое, усыпанное звездами ночное небо… И тишина вокруг в преддверии рассвета.