Классическая работа 1957 года известного французского феноменолога посвящена образам пространств, их месту и функционированию в литературе и искусстве – от трактатов Ямвлиха и эссеистики Бодлера до романов Виктора Гюго и картин Ван Гога. «Поэтика пространства» – одно из самых лирических исследований феномена дома. Башляр приглашает нас в путешествие от подвала до чердака, чтобы показать, как восприятие жилища и других укрытий формируют наши мысли
Воздух – это одна из самых динамических стихий, которую мы ощущаем только в ее движении. Эта книга посвящена стихии воздуха и ее отображению в литературе. Гастон Башляр анализирует творчество Фридриха Ницше, Райнера Марии Рильке, Уильяма Блейка, Перси Шелли и других писателей и поэтов, препарируя явленные и скрытые образы, разбирая метафоры, предлагая неожиданные истолкования. По мнению французского философа, поэтический образ следует не понимать
Главная тема исследования «Вода и грёзы» – влияние первородных стихий на наше бессознательное; поиск тех взаимосвязей, что роднят психическую жизнь человека с жизнью природы. Башляр, изучая широкие пласты философского и литературного наследия, ищет ответ на вопрос: «Мы ли воображаем окружающую нас материю или, как писал Тютчев, мы сами – лишь грёзы Природы?»В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.
«Земля и грёзы воли» открывает дилогию Гастона Башляра о земле в рамках цикла «Психоанализ стихий».Автор исследует активные грёзы, приглашающие нас воздействовать на материю: мифы и образы гончарного и кузнечного дела; скалы и утесы как существа из предыстории нашего воображения; драгоценные камни и их соотношение с глубинами бессознательного; минералы и металлы как прошлое земного шара.Поэтическое расследование Башляра проходит сквозь произведен
Авторская монография О. В. Строевой, философа и художника, является увлекательным исследованием на стыке культурологии, истории философии и искусствоведения. Читатель предпринимает вместе с автором своего рода полет по историческим эпохам, национальным художественным школам, прихотливым зигзагам философского мышления. Античная скульптура и сэлфи, живопись Ренессанса и компьютерная реальность, основы классической эстетики и парадоксы постмодернизм
В книгу включены наиболее важные материалы по психологии искусства, содержащиеся как в опубликованных произведениях С. М. Эйзенштейна, так и в его архивных материалах («Метод», «Основная проблема» и др.). Вступительная статья и подробно разработанный предметный указатель представляют взгляды С. Эйзенштейна на психологию искусства как феномен художественной культуры в систематическом, целостном виде. Издание может представлять интерес для студенто
Проклятые, нечестивые, ворожеи, чаровницы, чертовки – как только их ни нарекали люди. Но самое известное название – «ведьмы». Столетиями никто не мог ответить на вопрос: кем же они были на самом деле? Прекрасными обольстительницами или жуткими старухами с крючковатыми носами? Подручными бесов или ведуньями, способными излечить от любых недугов? Сущим злом или несправедливо оклеветанными женщинами? Жертвами или преступницами? На страницах этой кни
«Вообще на свете только и существуют мифы», – написал А. Ф. Лосев почти век назад. В этой книге читателя ждет встреча с теми мифами, которые пронизывают его собственную повседневность, будь то общение или компьютерные игры, просмотр сериала или выбор одежды для важной встречи.Что общего у искусства Древнего Египта с соцреализмом? Почему не только подростки, но и серьезные люди называют себя эльфами, джедаями, а то и драконами? И если вокруг тольк
Эссе «Поправка 3:17» представляет собой беспрецедентную, написанную простым «человеческим» языком, попытку анализа наших повседневных проблем сквозь парадигму христианских ценностей. Отношения между церковью и человеком. Конфликт биологии и нравственности. Роль личностных ориентиров. Почему все в мире происходит так, как происходит? Почему моя судьба складывается так, а не иначе? И наконец, что необходимо изменить, чтобы перестать портить жизнь с
Солнце может быть ласковым и греть любовью и теплом, но оно же может быть испепеляющим зноем, превращающим жизнь в ад. Чем станет для молодой рыжеволосой Лизы солнце Марокко: палачом или светлой дорогой в новую жизнь? И кем станет Лиза для самого близкого ей человека: солнцем или испытанием?
