Коль уж уснуть он не смог, Нин Юньчжао просто разбудил своих товарищей и отправился с ними завтракать. Молодой господин совершенно не ожидал увидеть из окон чайной, как люди Цзиньи-вэй пытаются схватить сына гогуна.
Правда, подобные зрелища его вовсе не волновали.
Членам Цзиньи-вэй не удалось ничего сделать с сыном гогуна. Самое большее, что у них получилось, – это напугать его.
Император не станет злиться на гогуна, пока тому не найдется подходящая замена, способная взять на себя ответственность за оборону государства.
Все-таки прошло не так много времени с начала военных действий, когда столица подверглась штурму.
Разумеется, император вдобавок тревожился из-за укрепления позиций гогуна на севере, а также из-за его растущего с каждым днем авторитета и мощи.
К тому же чиновники северных земель массово подчинялись именно гогуну, даже заискивали перед ним. Например, именно гогун усилил охрану ворот в городах северных земель. Помимо Хэбэя, к такому порядку присоединились также провинции Шаньси и Хэнань.
Поэтому на гогуна и подавалось все больше и больше жалоб. Одновременно это являлось и предупреждением, и сдерживающим фактором.
Но сейчас не самое лучшее время ссориться с ним. Интересы народа стояли в приоритете.
Противостояние продлилось недолго, и император послал своих людей уладить конфликт.
– По моему скромному мнению, не следовало ему потворствовать. Где такое видано, чтобы командующий армией привез с собой на службу жену и детей?
– Семья и государство… Трудно выбрать что-то одно.
– Теперь сына гогуна обязательно оставят в столице.
– Раз он послал своего сына обратно, вероятно, именно это и имелось в виду.
– Думаю, он следует основным ценностям нашего общества [6].
Когда люди Цзиньи-вэй и солдаты разошлись, жизнь снова вернулась в свое русло. Молодые люди вновь завели оживленную беседу, а Нин Юньчжао, попивая чай, смотрел на улицу.
– Поэтому Тай-цзу [7] хотел принять строгие меры предосторожности против генералов, поскольку знал, что чем могущественней они становятся, тем сложнее их контролировать, – спокойно добавил он. – Кто может знать об этом лучше, чем Тай-цзу?
Когда-то Тай-цзу и сам, будучи генералом, восстал против всей Поднебесной.
Товарищи несколько раз кашлянули.
– Я бы такое не говорил, – промолвил один из них.
Разве подобное высказывание не выставляет гогуна в плохом свете?
Нин Юньчжао улыбнулся.
– Я не это имел в виду, – ответил он. – Я лишь сказал…
Только он начал свою мысль, как вдруг резко вскочил с места, а чай и кушанья разлились по столу. Юноша вытаращился в окно и явно не верил тому, что там увидел.
– Почему она здесь? – выпалил он.
Озадаченные молодые люди ждали продолжения.
– Кто? – спрашивали все.
Но Нин Юньчжао уже и след простыл: дверь оказалась распахнутой, а в конце коридора слышались торопливые шаги.
Нин Юньчжао смотрел на стоявшую перед ним девушку. Некоторые его воспоминания о ней, до этого окутанные туманом, мгновенно прояснились.
Лицо и взгляд остались прежними.
Солнечные лучи, подобно тонкому шифону, укрыли ее с ног до головы, делая ее похожей на призрака.
Вокруг туда-сюда сновали, смеялись и шумели люди.
Это точно не сон.
Но Янчэн находится в тысяче ли от столицы, как она здесь очутилась?
– Это просто совпадение, – сказала Цзюлин.
Да уж, просто совпадение.
Нин Юньчжао снова улыбнулся. Говорить что-либо ему показалось неуместным.
Все случилось так внезапно, что он даже придумать не успел, что именно следовало сказать.
