В молчании преодолели еще несколько камней.
Гуща пыли стала рассеиваться. Впереди вновь забрезжил свет звезд.
Радар определил объект диаметром в сто метров. Вокруг было относительно свободно, поэтому он казался несложным.
Тим дождался момента и вблизи от фрагмента дал сильный крен. Как только станция нырнула под камень, под ним стали заметны еще несколько – несущихся в их сторону. Пилот дал обратную тягу, но одна глыба оказалась слишком близко. Громкий скрежет, и переборки содрогнулись!
– Это выговор, курсант! – воскликнул Стоцкий.
– Да включите же ассистента!
– Не по уставу!
Едва станция миновала громадину, как ее догнал еще один камень. Удар настиг хвост станции, и до экипажа донеслись только его отдаленные звуки. Но завопила сирена пожарной сигнализации.
– Да мы с Вами разобьемся! Зато по уставу! – кричал Тим.
– Активировать пожаротушение! Герметизация поврежденных отсеков!
– Уже!
Наконец, кольцо рассеялось.
* * *
Тим отстранился от экранов.
Только сейчас он почувствовал, как ныла спина. Казалось, болела каждая мышца от поясницы до плеч. Он попробовал откинуться в кресле, но боль не утихла. Он посмотрел на экраны с ненавистью. Каждый раз получалось все хуже…
Он бросил взор на инфографику повреждений и усмехнулся:
– Что устав нам велит делать, когда станция разрушится?
– Не волнуйтесь, курсант. На этот случай предусмотрен эвакуационный отсек.
– Еще один виток мы не выдержим.
– Я здесь уже не первый год. Уверяю Вас, станция довольно живучая.
– Я, – пилот сделал акцент, – не выдержу.
Лейтенант начал было что-то высказывать, но запнулся на выразительном взгляде курсанта.
– И знаете еще что? – заявил Тим с превосходством. – Поврежденный отсек – это и есть эвакуационный.
Стоцкий замер. Довольный вид вмиг испарился. Глаза метались из стороны в сторону. Он впервые будто ждал решения от курсанта.
– Вызывайте вашего Евгения Викторовича.
– Нет… – протянул Стоцкий, обретая вновь уверенность. – Есть еще вариант. В техническом отсеке может заваляться резервный модуль.
* * *
Стоя перед чередой шкафчиков, Стоцкий полминуты осматривался и думал, потом схватился за одну из створок – открыл, посмотрел, – потом открыл соседнюю и с торжеством достал металлический блок с разъемами:
– Этому блоку пятьдесят три года. Он работал, когда «Эгеон» только заложили. Подойдет ли? Что скажете, курсант?
Тим повертел модуль в руках. Блок как блок. Его отличал от подобных только экран на лицевой панели. Современные ядра интегрируются в общий интерфейс и управленческий контур станций – им отдельный терминал не требуется. С обратной стороны – разъем на три сотни контактов и надпись: "ИВАНЯ. Инициирующее высокоадаптивное навигационное ядро".
– Разъемы выглядят совместимыми, – сказал Тим.
– Тогда давайте попробуем!
В другой стороне отсека располагалась модульная стойка. Тим извлек действующий модуль навигационного ассистента и подключил на его место найденный. Через несколько секунд терминал блока ожил и выдал приветствие:
«ИВАНЯ ЗАПУСКАЕТСЯ».
Блок зашуршал цифрами, отображая системные процессы.
«АНАЛИЗ ДАННЫХ СТАНЦИИ».
«ОБНАРУЖЕНЫ ПРОБЛЕМЫ НАВИГАЦИИ».
«РЕШАЕМЫ».
«НЕВОЗМОЖНО ПРОДОЛЖИТЬ».
«ОЖИДАЮ ЕВГЕНИЯ».
Цифры на экране замерли. Только мерно мигал курсор в строке ввода команды.
– Ну вот, лейтенант! – расхохотался Тим, – даже и машина Вам говорит!
– Да откуда она может знать?
– Доступ к данным станции она же имеет.
– Евгений Викторович?
