Халтурщики - страница 8

Айлин похлопывает его по колену.

– Поздравляю, малыш. Когда такое было в последний раз?

– При администрации Рузвельта, наверное.

– Франклина или Тедди?

– Конечно, Тедди. – Он чуть грубовато притягивает жену к себе и целует ее – всерьез, а не чмокает, как обычно: это настоящее пылкое объятие.

Айлин отстраняется.

– Хватит.

– Точно, вдруг твой муж придет.

– Не порти мне настроение.

– Я шучу. Не переживай – я ведь не переживаю. – Он треплет ее за щеку. – Я тебя люблю.

Айлин молча уходит в квартиру напротив. Пьяный Ллойд валится на кровать, бормоча: «Твою мать, первая полоса!»

На следующее утро его нежно будит Айлин, она приносит ему в постель газету.

– Тут адски холодно, – говорит она. – Поставлю кофе.

Ллойд садится.

– Малыш, я твоей статьи не видела, – добавляет Айлин. – Она разве не сегодня выходит?

Ллойд пробегает глазами заголовки: «Через 12 месяцев Блэр уходит в отставку»; «Пентагон запрещает применение силовых методов при допросе подозреваемых в терроризме»; «Америка устала от однополых браков»; «Австралия оплакивает „охотника на крокодилов“»; и, наконец, «Рейтинг Буша упал ниже плинтуса».

Его статья о секторе Газа на первой странице так и не появилась. Ллойд листает газету. Ее вообще нигде нет. Матерясь, он звонит в Рим. Раннее утро, но Мензис уже на месте.

– Что случилось с моей статьей? – требовательно вопрошает Ллойд.

– Прости. Мы не смогли ее дать. Позвонил друг Кэтлин из Франции и сказал, что все это неправда. Пригрозил, что нам крышка, если мы это напечатаем. Они даже собирались официально опровергать информацию.

– Знакомый пиарщик Кэтлин обосрал мою статью, и вы купились? И вообще, почему Кэтлин кому-то передает мои новости? Я же сказал, у меня в министерстве сын работает.

– Да, вот и я удивляюсь. Кэтлин упомянула твоего сына в разговоре со своим другом.

– Она выдала мой источник информации? Да вы что, с ума там посходили?

– Нет, нет, погоди. Она не говорила, что информация поступила от него.

– Да нетрудно будет догадаться. О, господи!

– Ллойд, дай мне закончить. Жером Бурко там вообще не работает.

– Идиоты. У него фамилия матери.

– Ой.

Теперь Ллойду надо предупредить сына, чтобы он успел придумать отговорку. Он звонит Жерому на мобильный, но тот не подходит. Может, он ради разнообразия пошел на работу пораньше. Боже, ну и кошмар. Ллойд звонит в министерство и просит соединить.

Секретарь отвечает:

– Я просмотрела весь список работающих в этом здании, такого имени нет.

Ллойд почти бежит по бульвару Монпарнас, поднимает руку, чтобы поймать такси, но потом опускает. Он стоит на тротуаре, раздумывая, сжав в руке кошелек, который тонок как никогда. Хотя если уж ему суждено обнищать, то именно так и надо потратить последние деньги. Он останавливает такси.

В здание министерства охранники его не впускают. Ллойд снова и снова повторяет имя сына, говорит, что он ему срочно нужен по неотложным семейным обстоятельствам. Но безрезультатно. Он показывает аккредитацию, но у нее кончился срок действия еще 31 декабря 2005 года. Ллойд ждет снаружи, названивая сыну на сотовый. Иногда кто-нибудь из чиновников выходит покурить. Ллойд пытается найти сына с их помощью, расспрашивая, не работает ли кто из них в управлении по делам Северной Африки и Среднего Востока.

– Я помню этого парня, – сообщает одна женщина. – Он был тут стажером.

– Я знаю, а сейчас он в каком отделе?

– Ни в каком. Мы его не взяли. Кажется, письменные экзамены он сдал, а вот с языками провалился. – Она щурится и улыбается. – Я была уверена, что он соврал, будто отец у него из Америки.