– Томасу Гейнсборо заказали портрет герцогини Девонширской в полный рост. Судьба у той картины оказалась страдальческая, как и у самой модели. Сначала портрет загадочным образом пропал из фамильного замка в графстве Девоншир. А когда спустя годы он объявился среди предметов наследства одной школьной директрисы, то оказался обрезанным до размера три четверти. Только наряд Элизабет Халлет, – снова указываю я на изображение молодоженов, – позволяет нам представить, как выглядело платье герцогини на первозданном портрете. Судя по всему, холст обрезали, чтобы втиснуть его в ограниченное пространство над камином в маленькой викторианской гостиной. Оттуда картина попала на торги в «Кристис». На аукционе за рекордную сумму в десять тысяч фунтов шедевр выкупила частная галерея с Бонд-стрит. И вот однажды ночью его украли…
Мне приходится сделать театральную паузу, и вся группа смотрит уже не на портрет, а на меня. Я давно заметила, что публика обожает такие истории, особенно под конец экскурсии, когда усталость берет свое. Слушатели снова – само внимание, а поклонница детективов Надя и вовсе готова ловить каждое мое слово.
– Кража дорогой картины – казалось бы, что может быть банальней: украли, перепродали… Но преступник Адам Ворт был не так прост. Американец, он приехал в Англию с коварным планом развернуть здесь самую современную на тот момент криминальную сеть. На ворованные деньги Ворт купил большую виллу «Вестерн Лодж» в Клэпхэме, за высоким забором которой обдумывал свои коварные махинации. Украденную картину Адам Ворт рассчитывал обменять на свободу своего брата, которого арестовала полиция. По примеру Ворта преступники стали использовать дорогие предметы искусства как орудие шантажа. Портрет герцогини вернулся на свое родное место в Девоншир, в замок Чатсворт, только в тысяча девятьсот девяносто четвертом году. А что же до Адама Ворта, то его образ тоже был увековечен, только не на холсте, а в нашем сознании. Полиция не могла подступиться к этому вору и разгадать его гениальные криминальные схемы. Это был смелый и очень умный преступник. Именно с него писатель Конан Дойль скопировал своего главного коварного персонажа, вы и сами догадаетесь какого.
– Мориарти, – с придыханием выдает Надя раньше других.
– Так точно! – улыбаюсь я. – На кладбище Хайгейт на могильном камне Адама Ворта написано «The Napoleon of Crime». Вот такая история. Собственно, на этом наша экскурсия и заканчивается. Всем большое спасибо за внимание.
Я задерживаюсь возле картины, отвечаю на вопросы тех, кто не готов расстаться. Краем глаза вижу, что торопиться некуда – подруга зависла в телефоне и телеграфирует всему миру о своих приключениях в Лондоне, прикладывая фотографии с домом самого «профессора Мориарти».
– Портреты, книги, преступления, – говорит мне Надя, когда мы наконец-то выходим из галереи, – как же все это переплелось! Даже не верится.
– А мне не верится, что из всех особняков тебя зацепил именно «Вестерн Лодж». Вот ведь истинная фанатка Шерлока! Я только недавно выяснила, что это вилла Адама Ворта, да и то случайно, когда читала про Гейнсборо.
– Удивительный город! Такое ощущение, что годы идут, а в нем ничего не меняется.
Я поддакиваю в ответ, а сама уже думаю о другом. В Лондоне столько зданий с мемориальными табличками: «В этом доме была написана книга про Мэри Поппинс», «Тут жил Киплинг», «Здесь останавливался во время гастролей Эдвард Григ»… Но ведь кроме них есть и неприметные, ничем не отмеченные дома, и каждый со своей тайной. Интересно, кто жил до меня в моем доме, кто жег письма в моих каминах?
