Одхан промолчал. В обществе барона он вообще говорил мало, позволяя себе только отвечать на прямые вопросы. Он питал к этому коротышке огромное почтение, высоко ценя его разум и могущество, благодаря которым тот смог совместить величие титула с законами нового мира, не гнушаясь, при этом, любыми средствами, ведущими к достижению цели. Барон Эрроганц обладал мощнейшим наитием, позволявшим идти к цели кратчайшей дорогой.
– Но это – не моя забота… – Барон Эрроганц отхлебнул вина. Игра оттенков тёмно-вишнёвого вина создавала ароматы леса, вкуса ягод и восточных специй – таких же разнообразных и несовместимых в естественной природе, как принципы самого барона.
– Чтоб верно решать, что к чему, смотри в оба – ибо последнее слово будет за тобой. Я отправлюсь в Бойхем. Там кое-что требует моего внимания… Так что жди меня не раньше, чем через два месяца. – Он холодно посмотрел на Одхана. – К тому времени, полагаю, заклятье будет разгадано. – Одхан уставился на носки тщательно начищеных остроносых кожаных пуленов. Его породистое лицо осталось бесстрастным.
– На свете есть лишь один человек, которому по силам раскрыть секрет Хельварана, – продолжил барон после короткой паузы. – Тот, чьё имя Тауриндир. Он не только разгадал тайну Хельварана, но и сам, с помощью колдовской мудрости, скрыл её в загадочных знаках, недоступных непосвящённым. Послушай, я вкратце расскажу тебе об этих чарах: новый металл – настоящее чудо металлургии, которому позавидуют даже подгорные гномы. По слухам, он в десять раз легче стали и в три раза прочнее; чары делают его неуязвимым. Из этой материи можно создать лёгкое, но смертоносное оружие и латы, которые не пробьёт ни меч, ни стрела! Истинно говорю: тот, кто владеет Хельвараном, станет невредимым на поле боя.
Как тебе, верно, известно, колдун Тауриндир ныне пребывает в приюте для душевнобольных, где томится под стражей уже два года. Король Терсик поместил его туда в надежде, что в здравом уме он вернёт ключ к тайне. Но время и стены не властны над ним: целыми днями он сидит неподвижно, словно истукан, и в глазах его – бездна, в которой тонет суета мира. – Барон Эрроганц умолк, чтобы сделать ещё один глоток пряного вина. – Не стану пересказывать всё его прошлое бренное житие, но он пришёл в Бойхем, город, где расцвела колдовская наука, и основал там собственную лабораторию, где творил деяния, известные лишь тьме. Даже простым смертным было ясно, что разум его помутился. Он стал гневлив, подозрителен, и сон покинул его, словно демоны денно и нощно шептали ему в уши. Прежде чем обрести Хельваран, он женился на девушке, ибо нуждался в её девственной крови для ритуала. Но измена этой женщины стала последним ударом, сокрушившим его рассудок… Вернёмся к делу: у его супруги была служанка по имени Зельда. Она – ключ ко всем тайнам, ибо она имела доступ в лабораторию мага. Но о ней речь впереди.
Итак, однажды колдун застал свою жену в объятиях стражника. Он убил его, как зверя, и хотел лишить жизни и распутницу, но её спасло чудо, посланное её бестелесными хранителями. Его схватили, когда он бродил по улицам, подобно нищему безумцу, и заточили в дом для таких же, как он, где томится и поныне, неподвижный, как деревянный истукан, в тишине, где не слышно ни отголоска его былой мощи.
Одхан поменял положение ног и просил с заметным напряжением:
– Разве безумец сможет раскрыть заклятие Хельварана?
