– Поймала бы я эту сволочь!
– Ну и что бы сделала?
– На части порву гадину!
– Так вот он тебе и пакостит…
– А что я должна делать?! Он первый начал, издевается и издевается!
Вот по таким «законам» они и живут – люмпенизированные, одичалые люди и такие же спутники их жизни. Обе стороны стоят друг друга. Хоть убейте, но я не в силах представить себе крестьянскую девицу, которая искренне хотела бы «поймать» и «порвать на части» кикимору или овинника – даже если они и сделали ей какие-либо мелкие пакости. Тут же агрессия просто не имеет предела и наверняка влияет на отношение «той стороны».
В общем, так и живем…
Исключением из этого грустного правила стала для меня история, рассказанная одним моим учеником. Сейчас-то он взрослый дядька и работает на телевидении, а тогда он учился в восьмом классе и только ходил в мой археологический кружок.
Все началось с того, что Сергей К. пришел к своему другу, Диме Ф., – парень учился в параллельном классе. Предполагалось, что Сергей заночует у Димы; родителей дома не было, парни с самого начала, часов с семи вечера и до утра, оказались вдвоем в трехкомнатной квартире. Сначала сидели, разговаривали в комнате у Димы. Тут вдруг явственно хлопнула дверь. Сергей вскинулся было, а Дима и бровью не повел.
– Слушай… У тебя же сейчас дверь хлопнула… Вошел кто-то?
– Скоро узнаешь… Пошли лучше чай пить.
Странные звуки продолжались. Сергей ясно услышал, как кто-то явственно двуногий быстро-быстро протопал по коридору, краем глаза вроде бы заметил НЕЧТО, сидящее на полу при входе в детскую. Стоило Сергею посмотреть в упор на это место, как он уже не смог никого видеть. И он совершенно не понял, что же это за НЕЧТО…
Пошли пили чай, опять кто-то двуногий перебежал к кухне, сидел на ее пороге. Сергей научился уже скашивать глаз так, чтобы можно было разглядеть существо. Еще лучше смог его рассмотреть, когда перешли смотреть телевизор в самую большую комнату – зал. Сергей смог даже увидеть, как передвигается это существо. Создание было ростом с ребенка лет десяти, голое и серое, с блестящими глазами-бусинками. Лицо скорее человеческое, но черты неустойчивые, их трудно разглядеть. Сам Сергей склонен считать, что у существа была очень быстрая, подвижная мимика, в этом все и дело. На мой взгляд, это только одно из возможных объяснений. Другое объяснение может состоять в том, что в полутьме, да еще краем глаза, вообще рассмотреть что-либо очень трудно.
Третье – что Сергей невольно, стараясь вызвать у себя симпатию к существу, видел его более «симпатичным», то есть более человекоподобным, нежели существо было на самом деле. И что он подсознательно «не видел» неприятных для него деталей (например, поблескивающих во рту хищных зубов или вертикального зрачка). А без этих «опущенных» деталей облик получился неясным, размытым.
Самое неприятное (но, на мой взгляд, самое правдоподобное) из объяснений состоит в том, что существо и не имело определенного облика. То, что видели мальчишки, было создано именно для них; этот мираж, фантом, несколько неясный и плывучий, вовсе и не должен был быть определенным и законченным.
Ну вот… Создание, значит, сидело себе на полу и наблюдало за мальчишками. Сергей наблюдал за существом, не очень вникая в перипетии телефильма. А Дима так же внимательно и с не меньшим интересом наблюдал за Сергеем.
– Димка… И чего оно тут сидит, а?! И… что оно такое, а?!
