– Да ты у меня чего-то совсем расклеилась, Юлия Александровна,– с беспокойством заметила юная медработница, помогая своей трясущейся подопечной выбраться из машины,– идти то сможешь?
– Да, ничего. Понеси гитару.
За дверью, слева, был холл с кушетками, справа– регистратура. Дальше тянулся лишь кое-где освещенный жёлтыми лампами коридор длиной во весь корпус.
– Гнойное воспаление,– доложила девчонка, остановившись перед окошком регистратуры.
– Четвёртый,– бросила ей другая девчонка, чем-то похожая на неё. Она пила кофе.
Дверь четвёртого кабинета была открыта, и это не удивляло– кроме стола, кушетки и стула, в нём не было ничего.
– Ну всё, жди врача,– сказала работница Скорой помощи, разместив Кременцову с её пожитками на кушетке,– надеюсь, всё обойдется. Здесь хирурги хорошие. Не грусти.
– Спасибо тебе,– промямлила Кременцова и протянула ей руку. Девчонка звонко хлопнула по её ладони ладонью и убежала. Без нёе Юля всё-таки загрустила. Через пять минут пришёл врач– невысокий, худой, с седыми усами и хитрющими глазками. Положив на стол бланк истории, сел, достал авторучку и сказал:
– Здравствуйте.
– Добрый вечер,– ответила Кременцова. Врач улыбнулся, скользнув по ней быстрым взглядом.
– Скорее, доброе утро. Пожалуйста, назовите вашу фамилию, имя, отчество, год, число и место рождения.
Кременцова всё назвала. Врач всё записал.
– Покажите ногу.
– На ней повязка!
– Снимите.
Кременцова не без труда размотала бинт. Взглянув на ступню, врач начал какую-то писанину.
– Лекарства все переносите?
– Вроде, да.
– А температура какая?
– Не измеряла. Но у меня, по-моему, жар.
Врач минуты три скрипел авторучкой. Потом сказал:
– Звонила ваша начальница.
– Карнаухова?– удивлённо спросила Юля.
– Кажется, да. Она попросила положить вас отдельно.
– Да ну! Зачем?
– Я тоже думаю, незачем. Да у нас, если честно, даже возможности такой нет. Палаты забиты. Только в двухместной лежит одна хорошая девушка, ваших лет. Хотите туда?
– Конечно!
Врач встал, вручил Кременцовой её историю.
– Первый корпус, шестой этаж. Четвёртая хирургия. Палату вам дежурная медсестра укажет. До корпуса вас сейчас довезут.
– Скажите, а ногу точно не ампутируют?
Врач отчаянно замахал руками.
– С ума сошли! Зачем такое сокровище отрезать? Поколем, покапаем, и через недельку прогоним.
– Спасибо вам.
Не успел врач выйти, вошёл охранник. Взял гитару и сумку.
– Пойдемте, Юлия Александровна.
Прямо за порогом ждала машина с красным крестом. На ней Кременцову доставили в первый корпус. Лифтёр был пьян.
– Молоденькая такая! Чем заболела то?
– Отдыхай, не зоофилией.
Дежурная медсестра прямо на посту сделала Кременцовой хорошую перевязку и проводила её в палату.
Там горел свет. На одной из двух стальных коек лежала с книжкой блондинка, действительно– молодая, рослая и красивая. На ней был больничный халат. Одна из её длинных и стройных ног была перевязана точно также, как нога Кременцовой. Скользнув по новой соседке высокомерным, пристальным, поверх книжки, взглядом, блондинка молча перелистнула страничку.
– Юля,– представилась Кременцова, сев на кровать и ногой задвинув под неё сумку. Гитару она приставила к стулу.
– Аня,– отозвалась блондинка, не отрывая взгляда от книжки.
– Чем ты болеешь?
– Да много чем.
Тон ответа был не менее красноречивым, чем его суть. Кременцова, встав, сняла джинсы и аккуратно повесила их на дверцу облезлой тумбочки.
