– И давно ты прилетела? – любопытствует она.
– Примерно восемь часов назад.
– Ничего себе. Родителей уже видела?
– Не успела.
– Зато успела к нам. Какая честь, правда, Алан?
– Зарина, варенья? – предлагает Алан.
– Спасибо, – говорю я и зачерпываю чайной ложкой из розетки. – Очень вкусные оладьи, Майя. Ты добавляешь сыр?
– Ага.
– А какой? Моцарелла, маскарпоне? – Я глотаю. – Сулугуни?
Майя медленно прожевывает оладью, запивает чаем, подается вперед и говорит:
– У тебя насекомые в волосах.
– Сметана! – Алан вскакивает. – Никто не хочет сметаны? – Он достает из холодильника белый пластиковый стакан.
– Отлично! – Я наливаю сметану себе в блюдце.
– Может быть, ей не стоит мешать варенье со сметаной? – обращается Майя к Алану. – Отравление как-никак.
– Все хорошо, – отвечаю я. – Моему желудку как раз нужна жирная пища.
– У тебя, видать, большой опыт. Так ты в курсе насчет насекомых в волосах?
– Ага.
– И что? Будешь их разводить?
– Не успела вытащить всех.
– Надеюсь, у тебя есть расческа.
– Не бойся, твою я не возьму.
Майя трет пальцами виски:
– Ну что, Алан, в холодильнике больше нет ничего к оладьям?
– Да успокойтесь вы обе!
– А я спокойна. – Майя встает. – Пойду, оденусь. На работу скоро.
Она уходит и закрывается в своей комнате.
Алан встает и перекладывает грязную посуду со стола в мойку:
– Тебе, наверно, нужно принять ванну, прийти в себя и все такое.
– Опохмелиться бы тоже не мешало, – говорю я. Потом добавляю: – Но обойдусь ванной.
– Я побуду с тобой.
– А тебе разве не надо на работу?
– Позвоню и скажу, что отравился.
– Тебе подсказать, чем именно?
– Справлюсь и без этого.
Майя выходит из своей комнаты в черных брюках, белой блузке. Волосы собраны в пучок.
– Ну что, поехали. Заодно Зарину подвезем.
– Я не иду на работу, – отвечает Алан.
– Ладно. Отвези хотя бы меня.
– Послушай, я остаюсь здесь.
– А мне что прикажешь делать? Добираться на такси?
– Поезжай сама. У тебя тоже есть права.
Майя поворачивается и исчезает в прихожей.
– Где эти проклятые ключи?! – кричит она оттуда.
– Там, в ящике!
– Не нахожу!
Алан неохотно выходит из кухни.
– Вот же, – говорит он.
Майя что-то шепчет. Потом говорит громко:
– Пока.
Кто-то хлопает дверью.
* * *
Горячая мыльная вода поначалу щиплет ссадину на колене, но вскоре я привыкаю. Лежу неподвижно, время от времени погружаясь в дрему. Руки слегка немеют, лицо покрывается испариной. Так проходит полчаса или даже больше. Потом Алан стучит в дверь, которую я забыла запереть.
– Чего тебе? – спрашиваю я.
– Просто… С тобой все в порядке?
– Все в порядке.
– Можно войти?
– Да.
Алан входит. Пробует прислониться к стене, но она покрыта конденсатом, и он становится посреди ванной комнаты. Взгляд блуждает.
– Чего это ты вдруг приехала?
– Вдруг? – говорю я. – А соскучиться по родителям я не могла?
– Зимой ты не приезжала.
– Ты следил?
С минуту мы молчим, потом я говорю:
– Я приехала на свадьбу двоюродной сестры.
– Вот как? – Алан поднимает брови. – И когда свадьба?
– В конце месяца.
– А ты все это время будешь рассылать приглашения?
– Послушай, – вздыхаю я. – У меня отпуск, и я решила провести его здесь. Я целый год не видела родителей. Моя сестра правда выходит замуж, и, хочу я или нет, мне придется пойти на эту дурацкую свадьбу.
– А не слишком у тебя большой чемодан для отпуска?
– Девушкам нужно много вещей.
– В том числе зимних?
– Алан, я не вернулась. Понятно?
– Понятно.
– Прекрасно. А теперь выйди, пожалуйста, я хочу вылезти.
