Я снова села на лавку и потерла руками виски.
К полудню двери распахнулись и на пороге возникла незнакомая молодая рабыня с моим узелком в руках. Она робко мне улыбнулась и на ломаном общем представилась, назвавшись Ветлой.
- Хозяйка послала меня передать тебе вещи, - девушка протянула мне узел.
Я благодарно кивнула и забрала его из ее рук. Ветла вошла и, указав мне рукой на одну из лавок, произнесла:
- Тебе велено теперь здесь жить. Вот, гляди, эта лавка свободна, можешь спать тут. А пока пойдем за мной, покажу, что да как.
Я положила свои вещи на постель и вместе с девушкой мы вышли из дома. Во дворе светило тусклое солнце. Небо было затянуто прозрачной дымкой тумана. Холодный ветер доносил запах соленого моря и дышалось на удивление легко. Мы прошли к хлеву, расположенному за господским домом, и Ветла дала мне в руки вилы.
- Будешь работать вместе со мной, приглядывать за скотиной, доить, кормить и ухаживать за коровами, так велела хозяйка, - сказала она тихо, а затем спросила, - ты на нашем говорить-то умеешь?
- На каком на вашем? – уточнила я.
Ветла ответила на северном, и я покачала головой.
- Плохо.
- Ну, так значит, научим. Жить тебе тут долго придется. Без языка никак. Тут мало кто на общем говорит. Я, да еще несколько рабынь. Так что учи, спрашивай, не ленись. Я всегда готова помочь. – Она улыбнулась, а я благодарно кивнула в ответ.
- А пока работай. Хозяйка спросит, мне надо будет ей что-то ответить.
Я равнодушно пожала плечами. Такая работа была мне не в тягость. У моего отца всегда было мало слуг и зачастую мне приходилось выполнять даже самую черную работу. Я никогда не ленилась ни в чем, даром, что была самой младшей княжной. У нас в доме работали все без исключения. Отец любил говорить, что надо трудиться, а не праздновать лень. Так что хлев меня не пугал, а животинок так вообще с детства любила.
Мы прошли с Вестой в хлев и занялись уборкой старого сена. Я иногда замечала любопытные взгляды девушки, но молчала, пока она первая не прервала тишину.
- Говорят, ты княжна, - произнесла она все тем же тихим голосом. Общий давался ей тяжело. Я предложила перейти на северный, и она согласно кивнула, одобряя просьбу.
- Значит ты княжна? – повторила вопрос Ветла.
- Да, - ответила я.
- Странно, почему же тогда работаешь тут? – удивилась Ветла.
- А что плохого в этой работе? – спросила я и посмотрела на неё, облокотившись на вилы. – У нас дома я тоже работала. Отец, хоть и князь, был небогат. Все деньги уходили на содержание дружины. Когда же на нас напали… - я покосилась на девушку, едва не сказав, что напали северяне, ее народ. Решила промолчать. Ветла не глупа. Сама поймет, а потому продолжила: - Так вот, когда на нас напали, оказалось, что эта дружина ничего из себя не представляет. Поэтому отцу пришлось смириться и согласиться платить дань. А меня сюда отправили. Думают, наверное, что отец мой, дитя родное жалея, не станет против них козни строить. Так что ты не переживай. Я работать умею. Мне, что в хлеву, что в доме, - и улыбнулась, глядя прямо на девчонку.
Ветла отвела глаза и не ответила. Наверное, она прежде решила, что я посчитаю ниже своего достоинства копаться в загаженном навозом сене? Что ж, мы все можем ошибаться, подумала я и с улыбкой продолжила выгребать солому, понимая, что предпочту работать здесь, с рабами и с живностью, чем находится постоянно рядом с Хельгой. Ведьму стоило опасаться, а я не была глупой и не собиралась лезть на рожон.
