Подруга
напряглась.
— Я
боюсь, что этот брак не продлится всю
жизнь.
Я
вздрогнула, а подруга кивнула.
— Да,
Наташ... Я могу остаться как твоя бабушка
— та, которая тебя вырастила...
Марианна,
вытерев лицо полотенцем, тяжело вздохнула.
— Я
могу прожить двадцать лет с этим мужчиной.
Могу врасти в него корнями, врасти
душой... — подруга грустно усмехнулась.
— И у нас будет всего два возможных
конца: либо он уйдет из жизни рано,
оставив моё сердце кровоточить от его
потери, либо однажды, в один прекрасный
день, он встретит свою истинную — и
уйдет к ней, навсегда забыв про меня.
Я
поняла, о чем говорит моя подруга.
Эта
была та боль, что теперь всегда сопровождала
меня. Нельзя выйти замуж, любя человека,
прорастая в него всеми корнями (мне
очень понравилась это выражение у
Марианны), а затем просто обрубить все
эти корни — все чувства, что тебя
связывали с ним.
Ведь
в таком случае, ты обрубаешь и часть
себя.
«Вот
почему я чувствую себя пустой», — пытаясь
не заплакать, подумала я — и обняла
Марианну.
Нам,
девочкам, нужно держаться вместе.
А
между тем наступила весна. Пока ещё
только календарная, но всё же весна...
Теперь
мы все с нетерпением ждали прихода
настоящего тепла — радовались каким-то
минус пяти как первым теплым денькам и
ждали, когда, наконец-то, сойдет снег и
в городе появится зелень.
Хотя
заполярная зима прошла для меня на
удивление быстро — возможно, потому,
что многое для меня было впервые, многое
было необычно: полярная ночь, северное
сияние, лунные дни, встреча солнца, дикие
морозы, наконец... Природа в Заполярье
не баловала человека легким климатом
— скорее, всё это было похоже на испытание,
однако вместе с тем в этом краю
присутствовала какая-то сильная
энергетика, которая заряжала людей,
делала их какими-то особенными.
Я
это прочувствовала на себе.
Не
знаю, каким образом, но в Москве у меня
едва хватало сил на то, чтобы после
работы сделать легкую уборку или какие-то
другие домашние дела; здесь, в Мурманске,
я то и дело где-то пропадала... Несмотря
на морозы, мы мы с Марианной дома не
сидели — постоянно выдумали для себя
различный досуг.
Вот
сегодня, кстати, подружка собралась
отвести меня в какой-то личный заповедник
крупного бизнесмена. Кажется, мы там
уже один раз были: частная территория
в этих местах охранялась двумя КПП с
вооруженной охраной.
Правда,
я, честно говоря, сомневалась, стоит ли
нам выбираться в заповедник именно
сегодня — несмотря на то, что сегодняшний
день было принято официально считать
первым днем весны и весенним равноденствием,
повсюду в городе ещё было много снега,
и не надо было быть большим специалистом,
чтобы предположить — в лесополосе, за
городом, ситуация будет только хуже.
Но
Марианне хотелось.
Я
махнула рукой, одела удобные теплые
вещи — и отправилась с подругой в этот
частный заповедник.
План
был такой — мы должны были пройти по
двенадцати километровому маршруту до
берега небольшого озера, где имелась
сторожка лесника, которую друзья Марианны
приготовили для нашего ночлега.
Но,
кажется, мы свернули куда-то не туда,
или... Я не знаю, где точно мы заблудились,
потому что у Марианны была только
бумажная карта — а я в них мало что
понимала. Тем временем уже начало
смеркаться, и на небе показалась полная
луна.
— Хорошо,
хоть, полнолуние, — заметила я, улыбнувшись
Марианне. Мне хотелось поддержать
притихшую подружку. — Хотя бы сэкономим
зарядку на телефонах.
