Рядом с зеркалом в дальнем углу затаилась картина со странно размазанным изображением. Более всего это напоминало вихрь или водоворот. Алëнка не могла точно определить, из воды он создан или из воздуха, но чем дольше смотрела, тем скорее двигались завихрения. Вот уже она чувствует, как развеваются волосы, подол платья рвануло и потянуло вперёд, словно в него вцепился игривый щенок.
Алёнка дрогнула и попыталась отвернуться. Спину ожгло страхом. Она не могла себя заставить. Глаза, как прилипшие, глядели в самый центр вихря, а ноги ступали вперёд сами собой.
Ветер нарастал. Платье трепыхалось, словно вокруг бушевал ураган, волосы вытянулись в сторону картины. В спину толкала плотная стена воздуха, Алёнке показалось – подпрыгни, её подхватит и впечатает прямо в картину.
Мимо пролетел скомканный кусок пергамента из кучи мусора в углу. Вместо того чтобы стукнуться о поверхность картины, он пролетел внутрь. С ужасом Алёнка увидела, как он мелькнул по спирали и пропал в чёрном оке нарисованной бури. Девицу пронзил ужас. Ведь ноги несли её туда же, где сгинул клочок пергамента.
Она попыталась остановиться – не тут то было. Хотела ухватиться за что-нибудь руками, но ни до чего не дотянулась. Ступни почти не касались пола. Ещё один шажок, и её втянет в раму, которая распахнулась перед ней, как дверь в неведомый мир.
– Нет! Не хочу… – пискнула Алёнка. Ноги оторвались от пола, и она полетела. Око урагана плотоядно темнело впереди. Девица зажмурилась и закричала.
Что произошло дальше, не могла бы описать словами. Она летела, потом мир вокруг будто перевернулся, траектория полёта изогнулось, её шмякнуло обо что-то ребристое, потом бросило и потащило. Бах! Приложилась о твёрдую поверхность так, что за закрытыми веками полыхнули искры. Больно прикусила губу.
Глаза распахнулись от ужаса и боли. Нашла себя сидящей на стене. Вся изба, отчего-то, наклонилась, пол стал стеной. Но странным образом ничто не скатывалось и не валилось на неё. Стол стоял, как и положено, куча мусора в углу не спешила скользить по полу.
Скрип-скрип. Всё вернулось на место. Едва успела подставить руки, иначе влетела бы головой прямо в дубовый пол.
– Уф, – выдохнула она. – Будешь ли ещё заглядывать, куда не след.
Зацепила взглядом картину. Благодаря падениям очутилась в стороне от створа рамы, ураган пропал, её больше не тянуло внутрь.
– У-уф! – выдохнула с облегчением и поглядела наверх. – Чудышко, это ты спасла меня? Спасибо.
Алёнка погладила половицы, пол качнулся, будто изба смущённо переступила с ноги на ногу. Передёрнула плечами. Ужас. От чего именно спасла её Чудышко, можно было лишь гадать.
Взгляд упал на кучу мусора, из которой, как и прежде торчали мышиные хвостики, потом переместился на картину с вихрем.
– Хм, – сказала Алёнка и улыбнулась. – А я-то думала, как от мусора избавиться и лес уберечь…
***
Последний чугун с дырой в боку, из которого торчал острый мышиный нос, стремительно закружился и канул в чёрном оке бури. Алёнка видела это краем глаза, подходить спереди больше не решалась. Мусор клала на деревянную лопату, обнаруженную рядом с котлом, и аккуратно подносила снизу. Со свистящим звуком мусор исчезал.
– Удобная штука, – сказала она избе, ставя лопату на место. – Главное самой не попасть…
Держась подальше, вдоль печки она отошла от картины с вихрем и огляделась. Пол сверкает чистотой, чугуны да тарелки стоят ровными стопками на полках, банки со страшным содержимым выбросить не решилась, просто задвинула их подальше к стенкам. Только череп не стала трогать, слишком уж высокомерно он глядел на неё пустыми глазницами.
