— Нет! — тут же выпалила я, а подумав еще секунду, добавила: — А также я хотела бы просить о переводе в другую тюрьму, потому как в этой, как показала практика, не могут обеспечить мою безопасность и неприкосновенность до оглашения вердикта суда!
Ллойс, обладатель бледной кожи и светлых волос, весь покраснел, услышав это мое дополнение, явно хотел возмутиться, но брюнет снова не дал ему вставить слово. Он громко хлопнул в ладоши и потер их.
— Тогда на поруки госпожу Садья возьму я! — заявил он, глядя на начальника тюрьмы.
Тот только вздохнул тяжело, откинулся на спинку кресла и махнул рукой, мол, давай действуй. А потом оба посмотрели на меня.
— Я что-то должна сделать? — поспешно спросила я. Еще бы! Выйти из тюрьмы — это лучший вариант. Эдверег, конечно, мутный какой-то, странный, но точно лучше жирдяя дядюшки, весьма недвусмысленно обозначавшего свои намерения.
— Да, должны, госпожа Садья, — вздохнул Ллойс.
— И что же? — уточнила я.
— Сущую мелочь, — ответил Эдверег. — Просто… Выходите за меня замуж.
4. Глава 4
Сидела молча, глядела на желтоглазого. Хлопала ресницами. А потому что не способна была поверить в то, что услышала. Я в своем мире почти полвека прожила и ни разу предложения выйти замуж не получала, а тут с полчаса в общей сложности проваландалась — и на тебе: «Выходите за меня замуж!»
— Что? — выдохнула я, вскидывая брови.
— Выходите за меня, госпожа Садья, — ухмыляясь, повторил свое предложение Эдверег.
И ни смущения, ни решительности, ни одной из крайностей чувств, которые, по моему представлению, может испытывать мужчина в подобной ситуации, не отразилось на его лице. Только интерес. Будто бы я подопытная мышь, а он только что дал мне экспериментальное лекарство и наблюдает: помру или нет? И если помру, то в муках или все же обойдется легкими конвульсиями.
— Простите, госпожа Садья, мне надо поговорить с господином Тейсом. — Начальник тюрьмы поднялся со своего места, подошел к темноволосому, встал так, чтобы загородить меня, и добавил с нажимом: — Наедине.
Я расслышала тяжелый вздох Эдверега, а после и он оказался на ногах. Оба мужчины вышли, закрыв за собой дверь.
Оставшись одна, я простонала в голос, опустила плечи, позволяя себе сгорбиться. А то сидела все это время так, словно швабру проглотила, в напряжении, на вытяжке. Еще и за голову схватилась.
— Это сон! — попыталась убедить себя я. — Сперва показалось, что кошмар, а теперь уже и не знаю…
Взяла и ущипнула руку, решив, что просыпаться в любом случае надо.
— Не помогло! — констатировала я, пялясь на стол, за которым сидел Ллойс. — Только синяк себе обеспечила.
Нервно притопывая, помедлила еще секунд пять.
— Не проснулась, — буркнула себе под нос. — Тогда план «Б».
Паном «Б» был побег. Сунулась к окну, взялась за ручку, пытаясь открыть. С первой попытки не вышло. Рванула сильнее, подергала, рыча и неприлично ругаясь. Без толку. Перебежала, попытала счастье со вторым окнонцем, что было в кабинете Ллойса. Те же грабли, вид сбоку. Схватилась было за кресло, хотела швырнуть его, чтобы разбить стекло, но передумала. А вдруг услышат? Далеко ли ушли-то мужчины? Да и что мне даст уничтожение стекла? На парапет полезу? А дальше-то что?
Оставив предмет мебели, ощущая, как колотится сердце, подобрав непривычно длинную юбку, я прокралась к двери. Медленно и очень осторожно нажала на ручку.
«Щелк!» — коротко и тихо цокнул язычок, отскакивая и намекая, что меня не заперли. Ощущая себя сапером, у которого одно неверное движение – и сразу смерть, потянула на себя, приоткрывая дверное полотно. Чуть-чуть, чтобы только щелочка…
