– Лорд Рандвальд далеко от тебя?
– Дальше смерти, надо полагать, – рассмеялся Ларан. – Зачем тебе наследник Южного щита?
Значит, Эйд ещё не в курсе, раз спрашивает.
– Уже нет. Этой ночью Диармэд умер. От старости, думаю, но мои люди проверяют. У нас грядёт новый герцог.
Вот этого ещё не хватало!
– Так где опора и надежда Южного щита? – устало повторил Медведь.
– В Южном щите, где ж ему быть? Кстати, ты не хотел бы присоединить южан к медведям? Я бы помог… Правда, щит не имеет выхода к морю, но… Если, например, прихватить Золотой… Ладно, понял. Не хмурься, а то мне страшно.
Миниатюрный Эйд, появившийся на поверхности медвежьего камня, потёр лоб.
– Её светлость Ювина с ним?
– Со мной.
Эйдэрд прищурился. Он не стал задавать вопросов: «почему?», «что случилось?», «как возможно, чтобы сестра без брата осталась в замке жениха?». Эти вопросы и так висели в воздухе.
– Нужно ускорить твою свадьбу, Лар. И да, Совет щитов будет сегодня, в семь. Не думаю, что это затянется надолго.
Ларан кивнул. Медведь отключился.
Вхождение нового герцога в должность подразумевало подтверждение от тайного Совета щитов. Пустая формальность. Магический ритуал, после которого хранитель обретал возможность выстраивать порталы и связь с другими щитами и королём… королевой… Вот только сегодняшний совет обещает стать жарким, или Ларан плохо знает Рандвальда.
Ну что ж, поиграем.
Предстояло самое неприятное: сообщить Ю о смерти горячо любимого дедушки и отъезде братца. В отличие от многих мужчин, Ларан терпимо относился к женским слезам. Когда их проливали ему в плечо. И особенно, если он мог решить эти женские проблемы и скорби. Он был щедр и мягок с любовницами, и некоторые романтичные особы даже видели в герцоге благородного рыцаря.
Но не Ювина. Невеста слишком хорошо знала его.
Ему вдруг вспомнилось, как он однажды утром залез в сад Южного герцога, прельстившись ароматом спелых персиков, как упал прямо под ноги прехорошенькой девочке с синими, как грозовое небо, глазами. Потом Лар залезал к ней в спальню каждый вечер, когда служанки ложились спать, и друзья долго болтали, придумывая разные приключения, засыпали в обнимку, а на рассвете он уходил. Так же, как приходил – через окно. Это было очень рискованно, ведь его подружка была внучкой герцога, а в щите свирепствовала чума. Вряд ли бы Его светлость обрадовался маленькому разносчику заразы в своём саду.
Это был первый год бродяжничества. Прошло буквально месяца три-четыре после того, как Ларан сбежал из дома. Тогда он ещё не научился ловко срезать кошельки и снимать драгоценные серьги. Да о чём говорить! Первый же попавшийся лавочник, у которого оборванный сын герцога попытался стянуть с прилавка булку, тотчас схватил вора за руку и кликнул стражников. И если Морской щит выжил в тот год, то лишь благодаря доброте маленькой Ювины.
Она никогда не осуждала его. Ни тогда, ни после. Идеальная жена, не правда ли?
Солнце выскочило из-за облака, как пробка из бутылки. Что-то блеснуло золотом на кожаном браслете левой руки. Волос. Крашенный рыжий волос. Ларан аккуратно снял его и задумчиво свернул колечком.
Интересно, какого цвета сейчас её волосы? Розовые? Алые? Багряно-красные, или вишнёвые, как у покойного принца Калфуса? Что она прячет под медно-рыжей краской?
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
