— Я не выйду за вас замуж.
Я сказала это, глядя в вызывающе холодные глаза.
— Понятно, — после короткой паузы произнес граф и равнодушно добавил: — Значит, обойдемся без свадебного платья. Пресветлый! — позвал Уинтшир. — Зайдите.
Дверь неслышно отворилась, и в комнату вошел служитель Леи. Невысокий, сухонький, с редкими пегими волосами, постриженными традиционным полукругом. Богато украшенное облачение плохо сидело на его худой фигуре, как будто было сшито на другого, более полного человека.
— Начинайте, — без предисловий заявил граф, а я попыталась возразить, но поняла, что не могу сказать ни слова. И сдвинуться с места тоже не могу.
Пресветлый открыл машдор, в котором содержались все последования церковных обрядов, и сходу зачастил:
— Мы собрались здесь, чтобы сочетать узами брака этого мужчину и эту женщину...
— Покороче, — прервал его Уинтшир, не обращая внимания на мой ненавидящий взгляд. — Переходите к самому главному.
Служитель запнулся, опустил глаза и быстрым речитативом продолжил:
— Согласен ли ты, Редклиф Бенси, взять в жены Александру Эйден, любить и уважать ее и заботиться о ней до конца своих дней, пока смерть не разлучит вас?
— Да, — твердо ответил граф.
— А ты, Александра Эйден, согласна ли взять в мужья Редклифа Бенси, любить и уважать его, заботиться о нем, пока смерть не разлучит вас?
Пресветлый посмотрел на меня, и в его взгляде мелькнуло опасение.
— Говорите, госпожа Эйден, — разрешил граф, и я громко выпалила:
— Нет.
— Нет? — растерянно переспросил служитель.
— Не обращайте внимания, невеста слишком переволновалась, — в голосе графа зазвучал металл, моя рука оказалась в тисках ледяной ладони, а я снова лишилась голоса. — Заканчивайте обряд, пресветлый.
— Но…
— Я сказал, заканчивайте, — с напором произнес Уинтшир.
— Обменяйтесь кольцами, — неуверенно произнес пресветлый.
Граф достал из кармана два старинных серебряных кольца и надел одно из них мне на палец. А второе вскоре оказалось на его руке.
— Объявляю вас мужем и женой, — торопливо договорил священник и с громким стуком захлопнул машдор. — Можете обменяться поцелуем.
— Это лишнее, — усмехнулся граф и, не обращая внимания на мое безмолвное возмущение, подхватил пресветлого под локоть и повел прочь.
Дверь тихо щелкнула, и я осталась одна. К глазам подступили слезы. Проклятый граф! Проклятые правила. Проклятый мир, где женщина — всего лишь вещь, не имеющая права голоса. Мир, в котором все решают мужчины. Альберт захотел — и выкинул меня из своей жизни. Уинтшир решил себя обезопасить — и устроил этот нелепый брак. И как бы я не доказывала, что таинство недействительно, запись в церковной книге будет утверждать обратное. По всем законам Эрилии я теперь жена графа.
Святые небеса! Я прислонилась лбом к холодной стене и закрыла глаза, пытаясь успокоиться и обдумать, что делать. Но в душе бурлила ярость, и мне никак не удавалось взять себя в руки.
Время шло, мысли, одна другой горше, терзали ум, но в какой-то момент я почувствовала, что тишина комнаты изменилась. Она стала другой — живой, настороженной, словно кто-то разглядывал меня из темных углов.
— Кто здесь?
Голос звучал хрипло, но я хотя бы снова могла говорить.
В ответ не донеслось ни звука.
Я прошла к двери и коснулась ручки. Как ни странно, та легко повернулась, открывая выход в коридор. Это что же, граф не озаботился меня запереть? А впрочем, зачем? Главное, что я не смогу на него донести, а все остальное, похоже, для его сиятельства не имеет значения. И никакая жена ему не нужна, это тоже очевидно.
