Хроники особого отдела - страница 25

Боб, давясь пирожками от торопливости, просипел:

– Девчонки! Как классно у нас отпуск проходит. Сплошные приключения. Настоящий медовый месяц! Будет, что вспомнить.

Гусёна, просиявшая от его слов, прошептала:

– Кай! Он прав. Это просто невероятно! И любимый человек, и приключение, и зима. После этих слов мы посмотрели в окно. Снег продолжал падать, но не как вчера, а как в мультике. Снежинки долго парили в воздухе, пока не опускались на землю. Мы взглянули на Боба, тот поглощал пирожки со скоростью уборочного комбайна. Гусёна угрюмо усмехнулась.

– Он обожрётся. Кай, ты как хочешь, а мы поедем кататься на лыжах, – немного покраснела и добавила. – Думаю это лучше, чем здесь толкаться и мешать этим… полицейским.

В этом вся Гусёна. Эх! Если бы приезжие менты знали, что им достаточно было только намекнуть, и неистовая Гусёна, как заправский Шерлок Холмс, уже рожала бы гипотезы и расспрашивала отдыхающих. Увы! Эти типы считали себя самыми умными. Вспомнила взгляды, которые бросал на меня этот «Кьнан-варвар» и… согласилась с оешением Гусёны:

– Давайте, а я пойду дорожки чистить. Надо же потратить эти пирожки.

В это время в обеденный зал вошёл капитан, окинул всех сумрачным взором и пророкотал:

– Никто никуда не уходит! Сейчас, я буду вызывать каждого и опрашивать.

Максим Максимович приподнялся и провозгласил:

– А что собственно произошло, любезный?

Капитан осмотрел его с ног до головы, и сухо сообщил:

– Я не любезный, а капитан. Обращаться можно господин капитан.

– Лю… – Максим Максимович поперхнулся, – простите, господин капитан, а можно без формальностей?

– Нельзя, убили человека.

– Кого? – пролепетала Таисия Дмитриевна и завернулась в шаль.

– Тамару Витольдовну. Убили и ограбили. Поэтому будет и опрос, и осмотр вещей.

– Не имеете права! – ахнула Таисия Дмитриевна.

– Мы уже вызвали бригаду, они привезут разрешение на досмотр вещей, – капитан угрюмо посмотрел на неё. – Через пару часов они приедут. Пока я прошу всех не покидать пределы Гостевого дома.

– Да пока вы здесь ковыряетесь, убийца чешет в Сызрань на вокзал, – выкрикнул Владлен. – Эх! Одно слово – менты. Уже второе убийство, а вы все телепаетесь. Вот, что значит буржуазная мораль!

– Господа отдыхающие, я буду сидеть вон там у окна. Пожалуйста, подходите по одному.

Все притихли, и даже близнецы не шушукались, видимо из-за того, что все пытались прислушаться. Увы! Слышно было только невнятное бормотание. Отходившие от капитана были необыкновенно молчаливыми и немедленно покидали обеденный зал. Боб вышел из столовой и вернулся озадаченным

– Уж не знаю, чем он их запугал, но все они метнулись по своим номерам.

– А как же процедуры? – пробормотала Гусёна.

– А все процедуры начинаются с одиннадцати часов. Я тоже после допроса пройдусь по процедурам, – буркнула я.

– Тогда и мы тоже, пойдём на ароматерапию и отоспимся, – буркнул Боб, осмотрелся и возмутился. – Э? Мы что, почти последние пойдём? Не люблю со времен студенчества. Не хотел я после «попугайчиков»

К нам подошёл капитан и осмотрел нас плотоядным взглядом.

– Ну а теперь ты, мальчик-мажор.

Боб приосанился, его впервые приняли за мажора. Когда через пять минут он вернулся, то выглядел озадаченным. Он уставился на меня:

– Кай, а почему ты согласилась на эту поездку? Ты же не любишь лыжи!

– Здесь дёшево, лес, да и ты мечтал о лыжах. Я хотела в отпуск с вами.

– Действительно, – он был смущён, – что этот капитан привязался?