Алекс стояла рядом с ним, ее рука лежала на его плече. Она закрыла глаза и позволила своей собственной боли, своим собственным потерям, своей собственной скорби вылиться наружу, стать частью этой песни. Она думала об Арнгриме, о Моргане, о Тероне, о Йоргене, об Ульфе, о Финнеане… обо всех, кого она потеряла на этом пути. И ее горе, смешавшись с горем этого леса, придавало песне Ларса новую, пронзительную глубину.
Стражи Скорби остановились. Их неясные силуэты заколебались. Некоторые из них, казалось, протягивали к Ларсу свои призрачные руки, словно ища утешения. Их беззвучный плач не прекратился, но в нем уже не было прежней агрессии. Была лишь… бесконечная, всепоглощающая печаль.
Медленно, очень медленно, они начали отступать, растворяясь в тумане, уступая им дорогу. Это не была победа в бою. Это было… понимание. Принятие.
«Они… они позволили нам пройти», – прошептала Элиана, ее глаза были полны слез.
«Финнеан был прав», – сказала Алекс, ее голос дрожал. «Их нужно было утешить».
Они двинулись вглубь Плачущего Леса, туда, куда, по последним словам старого монаха, вело Сердце Леса. Чем дальше они шли, тем гуще становился туман, тем сильнее ощущалось присутствие древней, искаженной магии. Деревья здесь были еще более уродливыми, их ветви переплетались, образуя колючие, непроходимые заросли. А земля под ногами была покрыта не только черной слизью, но и… костями. Человеческими и звериными.
Наконец, они вышли на поляну, в центре которой стояло ОНО. Сердце Плачущего Леса.
Это было гигантское, древнее дерево, но теперь оно было искажено до неузнаваемости. Его ствол был покрыт черными, гноящимися язвами, из которых сочилась та самая маслянистая жидкость, что капала с ветвей по всему лесу. Его ветви, скрюченные и почерневшие, тянулись к небу, как руки утопающего. А у его подножия, в переплетении корней, пульсировало что-то темное, почти черное, излучающее волны такой концентрированной боли и отчаяния, что у Алекс на мгновение потемнело в глазах. Это и был «узел» Спящего.
«Здесь», – прошептал Ларс, его лицо было напряжено. «Мы должны провести ритуал здесь».
Сестра Лира, несмотря на слабость, немедленно приступила к делу. Она достала из своей сумки специальные мелки, освященные в Аэтельгарде, и начала чертить вокруг Сердца Леса широкий круг из сложных рун очищения и защиты. Брат Кассиан расставил по периметру круга курильницы с благовониями, дым которых должен был отогнать злых духов и очистить воздух. Рорик и Алекс заняли позиции у входа в круг, их мечи были наготове. Элиана осталась рядом с сестрой Лирой, готовая помочь ей в любую минуту.
Когда приготовления были закончены, Ларс и Алекс шагнули в центр круга, к самому подножию искаженного дерева. Ларс достал из сумки свитки с «Очищающей Песнью». Алекс взяла его за руку. Их взгляды встретились. В них была не только решимость, но и глубокое, молчаливое понимание того, что их ждет.
Ларс глубоко вздохнул и начал петь.
«Очищающая Песнь» была не похожа ни на одну из тех мелодий, что он исполнял раньше. Это была сложная, многослойная композиция, в которой переплетались и древние заклинания Аэтельгарда, и скорбные напевы северных народов, и отголоски той самой «музыки сфер», которую он когда-то слышал так ясно. Его голос, то возносясь к самым вершинам отчаяния, то опускаясь до шепота надежды, заполнял поляну, проникая, казалось, в самую суть этого проклятого места.
