– Ладно-ладно. Я понял. И всё же, я ответил на вопрос. Я могу быть свободен?
– Ещё нет. Тот ход… Что за мастер его делал?
Кунцит и Виралий одновременно подняли головы на мужчину. Они были удивлены, что он оставил их здесь именно из-за этого.
– Так вот оно что! А я гадал, что да зачем. Может, захватчика интересуют фамильные богатства? А всё дело в обычной трусости!
В этот раз Корин не вытерпел и вспылил, всё-таки ударив тощего мужичка по лицу.
– Не в грудь, чтобы ты опять не закашлялся. Цени.
– Да уж, – сказал он, двигая челюстью, – спасибо.
– Ты называешь меня трусом, хотя сам-то не лучше! Ведь это у тебя тайный проход из спальни.
– Так я и не скрываю, что боюсь за свою жизнь. Это значит, что я ценю её. Но я не ждал подобного от такого сурового воина. Вы боитесь собственного народа? Захватить город вам по силам, а для защиты себя вам нужен не верный меч, а жалкий подкоп под троном? Извините, возможно, я сейчас снова получу по лицу, но как вы вообще смогли нас захватить?
– Все те, кто будут замечены в содействии или сочувствии преступной организации, действующей на территории Пурпура и прилегающих земель, согласно новому постановлению наместника, будут признаны их соучастниками и наказаны в соответствии с установленными законами.
Глашатай рвал горло с самого утра. К полудню он даже не опускал глаза в текст, так как зазубрил его лучше, чем собственное имя.
Довольный и счастливый Тафеит Крекус, слушающий его вопли уже в пятнадцатый раз, стоял на площади недалеко от торговых рядов. Оглядев продавцов, которых сам не так давно обобрал новым налогом, он впервые за долгое время улыбнулся.
– Не время для отдыха, наместник, – раздалось за его спиной.
Этот противный грубый голос он ни с кем не перепутает. Когда Корин покинул Пурпур, он оставил Тафеита управителем, как это было в картрадские времена, а затем же, подумав получше после мира с Эмилиусом, он упразднил эту должность и назначил бывшего купца анспрандским наместником. В помощь ему и был прислан хозяин угнетающего голоса.
Им был некто Ингилейв Глаз Ярла – лицо, подконтрольное только Корину и следящее за соответствием анспрандским интересам всего, что происходит на захваченной территории. По сути, он был приставлен за одним только Крекусом ради того, чтобы тот не забывал, благодаря кому тот живёт в главном доме города.
– Что случилось? – недоумевающе спросил он, развернувшись.
– Не случилось, а случается, и уже долгое время. Твои надзорники не справляются с расследованием.
– А, вы про Монарду? Мы боремся с бунтовщиками, но это не может пройти в один миг.
– И тем не менее, они не продвинулись ни на шаг. Вы знаете, где располагается их база?
– Нет.
– Быть может, известны имена хотя бы незначительных участников?
– Некоторые всё же нам известны.
– Мёртвых! Их трупы опознаны их же родственниками! И мало того, что этого добились не вы сами, так такая ценная информация даже ни к чему не привела, вы не работали с ней!
– Моя оплошность, прошу простить. Сейчас же я отправлюсь в надзорный корпус и распоряжусь о привлечении дополнительных сил. Однако, – он взглянул на анспрандца более хитро, – новые ресурсы требуют новых вложений.
– Не в этот раз, наместник, – он любил выделять это слово, постоянно напоминая своему собеседнику о том, кто здесь действительно главный, – сегодня мы с тобой сами во всём разберёмся. Твои ищейки, что достались в наследство от подыхающего Картрада, показали свою неэффективность.
