- Могу оставить тебя под этими уютными соснами, будет куда прибить дощечку с эпитафией, - не удержалась я от язвительного комментария. Волк погибнет в такую метель, а до укрытия всего ничего. – Ну же, включай мозги, мальчишка.
Белый волк, много крупнее, нежели его бурый собрат (о Великие, как я собираюсь выдать его за обычного пса?) уловив моё негодование, громко рявкнул на Бёрга. С видимым трудом и пошатываясь от усилий он доковылял до дома и рухнул, едва переступил порог, я укрыла его замызганным пледом и пообещала вернуться с подкреплением.
Отправить птичку в Особый отдел нужно было немедля, и адъютант на моем месте поступил бы точно так же. Неизвестно к каким последствиям может привести применение запрещенных разделов магии и кровавые эксперименты на уже не спящем месте разлома, очень надеюсь, что я не опоздаю.
Вьюга мастерица заметать следы, пожалуй, если бы не Фенрир, я бы вернулась назад, в пропавшую формальдегидом и кровью лесную сторожку, но волк упорно вел меня к заставе, лишь иногда вторгаясь в мои мысли не бесцеремонным тараном, а тихим и неспешным стуком в дверь.
- Как мне тебя называть? - спросила я, не решаясь обозначить его статус. И друг, и партнёр было бы преждевременно.
- Рир, если полное имя тебе не под силу, - ощерился в хищном оскале волк, вновь являя моему взору огромные, загнутые и острые клыки. С обладателем сей очаровательной улыбочки особливо вступать в дискуссии не хотелось, но любопытство не порок, и я не выдержала:
- Почему ты выбрал меня, - а в том, что старший сын Богов все решил сам, у меня не было и тени сомнений, - в нашем мире полно более достойных претендентов.
- Ах, МакКайла Вулф, против скуки даже боги борются тщетно**. Я вечен, а с тобой, уверен, будет интересно, - вновь разразился лающим смехом волк.
До самого Северного предела мы молчали, я, потому что не хотела новой порции волчьего подтрунивания, Фенрир по какой-то своей причине.
Едва показалась крепость стало ясно, Фальк вернулся: усиления на посту, поднятый мост и даже собаки, беспрепятственно бегающие по просторному двору заставы были заперты на псарне. Меня поприветствовали на входе, козырнув, и попросили срочно найти подполковника. На моего новообретенного пса дежурный таращил глаза, но говорить ничего не стал, видимо слухи о моем сложном характере и тяжёлой руке распространились со скоростью лесного пожара в засушливое лето.
Я было повела волкопса к загонам, где бесновались и выли на вьюгу местные собаки, но едва они увидели Фенрира, то заголосили так, что стало ясно - они не подружатся.
- А что ты интересно хотела, - раздалось в моей голове, - они-то точно знают, что я другой. И боятся. Как никогда.
- Ещё бы сказал до умопомрачения, - не удержалась от шпильки. Я устала, замёрзла и проголодалась. Последний пирожок с ливером мы разделили пару леоров назад, и, хотя волк предлагал поделить по-братски пойманного им зайца, пришлось отказаться. – А ты случайно стихи не пишешь? Ответом, мне, право слово, была приподнятая волчья бровь.
Осторожно, стараясь не попасться на глаза подполковнику я прошла в кабинет адъютанта и через портальный почтовик отправила краткое сообщение в Особый отдел. Волк стоял на стрёме (шухере) и получал от происходящего немалое удовольствие, это было видно по тому, как он довольно щурился и счастливо скалил зубы. Я довела его до своей комнаты, нечего ему пока шляться по крепости, и ушла искать подполковника. Развлечений ему не хватало бедняге.
