Помощник начальника тыла 20-го стрелкового корпуса полковник Исаак Цвик, в который входила 137-я дивизия, рассказал мне, что вечером 18 июля, накануне прорыва из окружения, он с группой командиров, в которой был и полковник Малинов, ходили на подступы к Варшавскому шоссе на рекогносцировку. Их обстреляли немцы, и группа отошла. Малинова с ними после перестрелки не было. Утащили ли его, раненого, немцы, или труп не смогли найти наши разведчики, посланные на поиски полковника, осталось тогда неясным. Это первая версия исчезновения полковника Малинова.
По воспоминаниям сотрудника особого отдела дивизии Андрея Бородина, полковник Малинов пропал без вести в это же время, но при других обстоятельствах. «Это было в лесу вечером 18 июля накануне прорыва, – рассказал Андрей Карпов. – Нас было двенадцать человек, в том числе и Малинов. С нами была одна женщина, кажется, машинистка штаба 771-го полка. Она переоделась в гражданскую одежду, и мы отправили ее на разведку к шоссе. Действия Малинова показались мне тогда подозрительными, и они оправдались. Ночью, когда мы все заснули, Малинов и еще один или двое командиров исчезли, не дождавшись возвращения женщины из разведки. Я считаю, что он нас бросил как подлый трус».
Этот эпизод – вторая версия исчезновения полковника Малинова.
Однако на следующий день, 19 июля, Ивана Малинова видели несколько человек, причем в расположении наших войск.
Помощник начальника штаба 771-го полка, в то время лейтенант Вениамин Тюкаев, рассказал мне: «В день прорыва полка из окружения мои встречи с Малиновым были при таких обстоятельствах… Начштаба полка капитан Шапошников послал меня на исходное положение подразделений полка разыскать там полковника Малинова и доложить ему, что один батальон уже пробился из окружения через шоссе на реку Сож. Найти Малинова тогда удалось довольно быстро. Он дал мне свою машину „Эмку“, чтобы я съездил в другие два батальона уточнить задачи на прорыв. Когда я выполнил этот приказ, Малинов приказал мне ждать его в машине, а сам куда-то ушел. Ждали мы его с адъютантом весь день 19 июля и ночь на 20-е. На рассвете все же поехали искать своего командира полка, но попали в засаду, и нашу машину немцы сожгли. У деревни Александровка 1-я, которая стоит перед шоссе, через которую мы прорывались из окружения, мы снова встретили полковника Малинова. Вид у него был хмурый и усталый. Мы с его адъютантом доложили, что нашу машину сожгли немцы, спросили, что нам делать дальше. Малинов пошел к броневику, мы спросили: „Нам с вами, товарищ полковник?“ – „Мне самому тесно“, – отрубил он и поехал на броневике по направлению к шоссе. Мы с адъютантом полковника присоединились к группе бойцов и командиров и дальше прорывались из окружения с ними. Больше Малинова я не видел».
Этот рассказ дает основания считать, что пропавший, по двум версиям, накануне прорыва из окружения полковник Малинов на следующий день все же был в расположении наших войск, которые еще не пробились из окружения.
Капитан Федор Лукъянюк, командир батальона связи 137-й дивизии, дает свою версию исчезновения полковника Малинова: «В тот вечер, 18 июля, командир нашего 20-го корпуса генерал Еремин лично, при мне, ставил задачу командиру 771-го полка Малинову, где конкретно выйти с полком на шоссе. Командир 137-й дивизии полковник Гришин приказал мне немедленно организовать надежную связь с полком, который пошел на прорыв. Я подошел к полковнику Малинову и спросил: «Как вы будете двигаться?» Он мне показал на машину: «Поеду через пять минут». Я отдал приказ моему командиру роты старшему лейтенанту Никитаеву: «От этого дерева тяните проводную связь за полковником Малиновым, не отставайте от него ни на шаг, а то можете заблудиться, потому что темнеет. Через одну-две катушки включайте аппарат и прозванивайте линию». Мои связисты пошли за машиной Малинова, а через некоторое время телефонист, который был на моем конце линии, просит подойти меня к аппарату. Старший лейтенант Никитаев, очень волнуясь, доложил мне, что видит, как полковник Малинов вышел из машины и сдался подошедшим к нему немцам в плен. Я тут же передал трубку аппарата командиру дивизии полковнику Гришину. Никитаев повторил ему эти слова, и тот тут же доложил о случившемся командиру корпуса. Генерал Еремин возмутился: «Это же предательство! Надо немедленно уходить из этого места!» Я тут же приказал Никитаеву сматывать линию связи и возвращаться ко мне. Но он не дошел: был убит немцами по дороге в лесу. После этого случая полковник Гришин вызвал по телефону начальника штаба 771-го капитана Шапошникова и приказал ему командовать полком.
