Но и это еще не последняя версия…
Один из жителей деревни Александровка 2-я, расположенной за шоссе на берегу Сожа, рассказал мне, что после тех боев в воронке он похоронил наших полковника и сержанта. Якобы оба они застрелились. Из 137-й дивизии, да и из других частей, прорывавшихся здесь из окружения, никто из командиров в звании полковника в числе погибших не значится…
В подтверждение версии именно самоубийства полковника Малинова есть сведения разведчика из 137-й дивизии Петра Кострикова, который запомнил рассказ своего знакомого красноармейца Петра Каширина, на глазах которого якобы застрелился полковник Малинов, причем со словами: «Сталин мне не простит». Подтвердить эту версию нечем. Петр Каширин вскоре погиб. На берегу Сожа множество воронок, и в какой из них были закопаны полковник с сержантом, определить невозможно.
Что стояло за словами «Сталин мне не простит» можно только догадываться…
После прорыва 771-го полка из окружения капитан Шапошников на поиски своего командира послал несколько групп разведчиков. Они добросовестно осмотрели сотни тел погибших на месте прорыва – полковника Малинова среди них не было.
Каким же человеком был Иван Григорьевич Малинов…
По отзывам знавших его однополчан, это была сложная и противоречивая личность. Одни, по мирному времени, помнят его как грамотного командира и отзывчивого человека, по воспоминаниям других – полковник Малинов в начале войны был явно морально надломлен поражениями и фактически самоустранился от командования полком.
Капитан Николай Малахов из штаба 278-го легкоартиллерийского полка рассказывал, что когда командир дивизии полковник Гришин послал его перед прорывом из окружения для помощи к Малинову, то встретил его одиноко сидящим на пеньке в крайне удрученном виде. – «Да командуй ты сам…», – ответил Малинов Малахову, когда тот доложил ему о поставленной командиром дивизии задаче.
Помощник начальника штаба 771-го полка Вениамин Тюкаев запомнил полковника Малинова таким: «Он был опытным, строгим и требовательным командиром. Мы его побаивались». У сержанта-связиста Алексея Самойленко о своем командире остались такие воспоминания: «Он был чуть выше среднего роста, хорошо сбит, подтянутый, на лице играл румянец. Нас, бойцов, он, кажется не замечал. Во всяком случае, в жизнь солдатскую, как это делали политработники, не вникал». Командир батальона связи дивизии Федор Лукъянюк описал полковника Малинова таким: «Он был грубый, заносчивый, никогда никому не уступал. Он и командиру дивизии, который был, кстати, младше его по возрасту, грубил. Были случаи, что когда он на совещаниях бросал такие ехидные реплики, что полковник Гришин его одергивал».
По воспоминаниям ветеранов 137-й дивизии, отношения между ее командиром полковником Гришиным и командиром 771-го полка полковником Малиновым были напряженными и неприязненными. Есть свидетельства, что Гришин после первого боя даже пригрозил расстрелять Малинова за потерю управления полком. Малинов был гораздо старше Гришина, в одном с ним звании, считал себя достойным командовать дивизией, а не только полком.
Очень осторожно отзывался о своем командире полка его начштаба Александр Шапошников. И все же рассказал такой эпизод: «Помню, едем на машине втроем – я, Малинов и комиссар полка Васильчиков. Дело было на подступах к Варшавскому шоссе, за несколько часов до начала прорыва. От усталости меня клонило в сон, но помню, что комиссар за что-то ругает Малинова, обещает при повторении подобного сообщить куда следует. О чем они тогда спорили, я потом Васильчикова не переспросил, а вскоре комиссар погиб».
