Айна вошла в кухню и остановилась. Командовал здесь Хенрикки. Он обернулся и увидел невесту. Она показалась ему настолько красивой, что глаз невозможно отвести. В нем впервые за долгие годы в статусе вдовца проснулась мужская сила. Его похотливый взгляд совсем напугал Айну, и она съежилась. Женщина с ужасом представила надвигающуюся на нее тяжелую фигуру Хенрикки. Что с ней будет? Он сомнет ее как нежный цветок, и жизнь превратится в совершенный ад. К ее ужасу она понимала, что защиты нет. И не предвидится.
Спазмы в груди мешали ей вдохнуть воздух полной грудью. Она беззвучно открывала и закрывала рот. Но не могла сказать ни слова. Силы покинули ее, и она свалилась на каменные плиты. Раздосадованный Хенрикки подумал, что эта русская – очередная кандидатура на кладбище. И что не видать ему никогда теперь детей, похожих на него самого. Тем не менее, он заботливо склонился над ней, поднял ее на руки и перенес на кровать. Принес холодной водицы в кружке.
Айна открыла глаза и увидела склонившуюся над ней грузную фигуру хозяина, его большую лохматую голову. Она закрыла лицо руками и заплакала. Хенрикки даже не ожидал от себя таких эмоций. Он схватил руку Айны, покрыл ее поцелуями и сказал с теплом в голосе:
– Айна, напрасно ты меня боишься. Я никогда не обижу тебя. Ты посмотри, мы с тобой остались на всей усадьбе вдвоем. Нам судьба даст еще детей, и мы будем счастливы. Наши дети будут учиться в Хельсинки. Они станут образованными людьми. Пойдем, пройдем обряд венчания, и ты станешь моей женой.
Невеста лежала не шевелясь. Он поднял ее на руки и принес в кухню. Поставил ее на ноги перед столом, на котором лежали две большие иконы. Взял ту, что поменьше и передал ее Айне. Сам взял другую икону. Обряд венчания начался. Никогда Айна не слышала, чтобы венчание проходило без батюшки. Но тут хозяйничал Хенрикки. И никакой это не обряд, а просто торопливый подход к первой брачной ночи… Ужас снова охватил Айну.
Хенрикки что-то быстро и часто говорил на непонятном ей языке. Бормотание его переходило в рев медведя. Он держал перед собой икону и исступленно что-то говорил святому, изображенному на ней. Он просил, а порой и требовал от Бога заслуженное счастье, тряс икону в руках, кричал… Поднимал икону над головой, и Айне казалось, что он в любой момент может изо всей силы хряснуть иконой о каменный пол… Это зрелище было ужасным и внушало ей страх. Потом повернулся к невесте и рявкнул:
– Молись и ты! Проси нам счастья, проси много детей! Мы еще можем стать с тобой счастливыми! – И вновь погрузился в свои ужасные молитвы.
Айна всмотрелась в лик иконы, там была изображена Божья Матерь. Она смотрела на Айну, и в ее взгляде было сострадание. Айна поцеловала икону и слова полились потоком. Она просила, в первую очередь, позволить ей встречу с сыном, которому вот недавно исполнилось 19 лет. Что она не видела его уже 15 лет. Слезы бежали ручейками и падали на чужое платье… Айна рыдала и просила Матерь Божью защитить от этого человека, который похитил ее из родного дома. Оторвал от сыночка и от мамы. И она повторяла одни и те же слова:
– Матерь Божья! Защити меня, помоги мне, спаси меня от этого ужасного человека! Я не хочу быть его женой… Лучше мне умереть! Но и умереть я не могу, меня ждет мама и сыночек.
Молящиеся жених и невеста не заметили, как началась гроза. Хлынул сильный дождь. Раскаты грома и молнии, пересекающие все небо, сверкали прямо над домом Хенрикки. Молитвы жениха и невесты были диаметрально противоположными. Каждый из них просил несовместимые между собой вещи. Господь решил положить конец этой молитве.
