– Мы предлагаем вам то, чего вы так долго ждали и заслуживали. Ваше имя зазвучит. Книги будут продаваться, рецензенты напишут, что вы – недооценённый ими, но все же оценённый временем гений, а литературные премии будут только ждать вас. Единственное, что нужно, – это ваша подпись здесь. – Я положил перед ним контракт на ЭГО.
– А вас наконец по достоинству полюбят. Вы ведь хотите любви, но увы женщины уходят к тем, у кого бумага другого цвета, ведь так?
Он задрожал и молча кивнул сам себе, глядя на Марка резко тыкнувшего его в стигмат. Сигарета слабо затряслась в его пальцах.
– Мы не говорим вам продать душу, Михаил, – Марк продолжил, голос его был мягким, словно воспоминания о детстве. – Вы ведь уже её продали, когда подписались на этот путь. Мы предлагаем вам то, что нужно, чтобы её спасти. Вы этого хотели всё это время, не так ли?
Лебедев нервно рассмеялся, но этот внешний смех был больше похож на попытку скрыть внутренние слёзы. Он прекрасно понимал, что больше шансов у него не будет. И также он понимал, что даже имеющийся шанс на самом деле полная туфта.
– Да, вы правы, – сказал он. – Всю жизнь я ждал подобного. И вот теперь, когда уже все прошло, вы говорите, что я могу это получить? Это какая-то шутка?
– Никаких шуток, – сказал я. – Мы предлагаем вам реальный шанс.
– а что я должен делать?
– О, не беспокойтесь, – сказал Марк, вставая со своего места. – Мы уже обо всем позаботились. Вы будете писать книги – как всегда. Только теперь у вас есть заказчики.
– Заказчики? – переспросил он, слова пробудили в нем тревогу. – Какие заказчики?
– Послушайте себя, каждый раз выходя на улицу вы видите их. Тех, кто недостоин ваших книг, эти глупые люди ведутся на поводу у глупцов.
Я включился.
– Мы предоставляем вам сюжеты, героев, идеи. Все, что нужно – это писать романы, которые характерны для нынешнего миропорядка. Простые сюжеты, где добро – это власть, а зло – любой, кто ей противится. Патриотизм, героизм, враги народа – стандартный джентльменский набор. Ваши книги будут читаться миллионами, и вы получите не только славу, но и неплохие деньги.
– Но я… – Лебедев замер, осознавая, что его мечта об оригинальном творчестве улетучивается. – Я не могу так… Это же не то.
Наши с Марком глаза встретились на открытом томике Шопенгауэра.
– Михаил, – Марк склонился к клиенту. – вы ведь прекрасно знаете, что гений признается либо после смерти, либо, если повезёт, в глубокой старости. Но это все лишь по нашему жалкому Эвклидовскому уму, да? В чем смысл этого если вы этого не увидите?
– Пропаганда? – выхаркал из себя Лебедев.
– Назови это как хочешь, – пожал плечами я, перейдя на ты – Но эти романы будут читать, их будут любить. Ты будешь получать отзывы, премии, появляться в телешоу. Но, конечно, все это будет, если ты согласен играть по правилам этого мира.
Лебедев тяжело смотрит. Ему был нужен этот успех, это признание его гения – даже если его книги не будут тем, о чем он мечтал когда-то. Это был последний шанс.
– Ладно, – прошептал он, опустив взгляд. – Я согласен.
– Отлично, – сказал я, поднимаясь. – Увидишь, все будет не так уж плохо. В конце концов, это именно то, чего ты всегда хотел.
Марк хлопнул его по плечу и ухмыльнулся:
– Добро пожаловать в команду, писатель.
Мы оставили квартиру, оставив Лебедева наедине со своими новыми обязательствами. Марк посмотрел на меня.
– сейчас быстро заедем в парикмахерскую.
