посмотреть.
Такси пробиралось через пробки, всё это время Гайгер держал свой футляр
плотно прижатым к груди – словно мать, оберегающая младенца.
В салоне местного представительства ателье его встретили с подозрением, которое музыкант воспринял как некую форму укора.
Мастер, осмотрев футляр в присутствии скрипача, разумеется, неутешительно
пожал плечами.
– Мне очень жаль, но ничем не сможем вам помочь!
– Что?
– Ну, в смысле вскрытия этого замка, – пояснил мастер, словно бы
именно в этом заключался вопрос Гайгера. – Нет, конечно, если вы
дадите добро, то я мигом возьму долото и молоток и…
– Да этот чёртов футляр стоил восемь тысяч! – выпалил скрипач. – Вы
предлагаете сломать замок! Испортить футляр за восемь тысяч?
Мастер вновь пожал плечами.
– Как так может быть, что у вас нет ключа от замка, который вы
используете в собственном производстве?
– Мы и не используем этот замок в нашем производстве, – спокойно, равнодушно пояснил мастер.
– Что вы хотите этим сказать? – Гайгер буквально опешил.
– Ну вот футляр, судя по всему, вам изготовила наша компания, мастерская, что на континенте. А замок-то здесь не наш!
– Вы в своём уме? Как это не ваш! Целиком и полностью это ваша работа!
Вы думаете, я мог бы забыть, у кого и когда купил футляр за восемь
тысяч?
– Я думаю, господин…
– Гайгер.
Господин Гайгер, я думаю, что мне нужно быть с вами откровенным, этим
славится наша компания. Мы берём большие деньги и предоставляем
нашим клиентам топовый продукт. И мы очень хорошо знаем, с чем мы
работаем. Замки на наших футлярах произведены швейцарской
компанией, вот взгляните на этот… – мастер снял со стенда один из
футляров, на этот раз это был футляр для саксофона, и показал мужчине
замок. На отполированной до блеска стали действительно стояло клеймо, которого не было на замке на его футляре для скрипки.
– Ничего не понимаю! – возмутился Гайгер. – Но ведь я точно знаю, где
и когда…
– Я, конечно, не сомневаюсь в том, как и чем работают в нашей компании, господин Гайгер, – мастер откашлялся и попытался успокоить мужчину.
– Но если вы так уверены в том, что говорите, то попытайтесь связаться
с тем самым ателье, где вы непосредственно приобретали этот футляр!
Возможно, хотя я в этом сильно сомневаюсь, ситуация прояснится.
– У меня концерт на носу, я должен репетировать, от меня зависит
выступление! А вы мне предлагаете звонить в Италию и выяснять этот
нонсенс.
Мастер пожал плечами в третий раз, Гайгер ещё хотел что-то сказать, но в
кармане его пиджака завибрировал смартфон. Это был директор
репетиционного совета, медлить было нельзя. Скрипач схватил с верстака
футляр и помчался к выходу, попутно объясняя по телефону причину своего
опоздания.
Вернулся домой скрипач уже поздно вечером, усталость настойчиво
преследовала его по пятам. Проведённые в такси последние сорок минут
погрузили было мужчину в сон, из которого пришлось выбираться, когда
водитель заявил, что они приехали. Гайгер, несмотря на накопленное за день
негодование, бережно положил злосчастный футляр на столешницу.
Принимая душ, мужчина вспоминал всё, что с ним случилось за день.
Репетиция, вопреки опасениям, состоялась. Менеджер проекта выслушал
объяснение музыканта, хоть и одарил Гайгера сомнительным взглядом, но
ничего не сказал. Распорядился подыскать ему другой инструмент, и словно по
волшебству откуда-то появилась другая скрипка. Совсем не чета той, на которой
