– Йе-е-еп, ну надо же, обиделся. Не до смеха ему. Все, уже на подлете. Ща буду, – проинформировал Амадеевич своего пребывавшего не в духе «наземного» второго пилота.
Энвидий присмотрелся и разглядел вдалеке приближавшуюся к нему едва заметную черную точечку. Даже с дистанции хорошо было заметно, что точку эту нещадно трясло из стороны в сторону поминутно усиливавшимся шквалистым ветром. На горизонте же между тем одна за одной появлялись черные тучи. Обстановка предвещала скорое начало дождя.
– Так, вижу тебя. Снижайся только когда будешь уже непосредственно над крышей, чтобы на подлете не заметил никто, – с земли скомандовал Эн.
– Принял, шеф. Понятное дело, не дурак. Выполняю, йеп.
– Трубку только не клади пока. Щас все сделаем сначала, привяжем. Мало ли что.
– Лан-лан-лан… Голова, ты ток это, йеп… не кипишуй.
Мгновение спустя беспилотник уже висел над крышей «РандомЭкса». Опустившись на уровень головы Сапожникова, БПЛА под управлением опытного КВС неподвижно завис в воздухе. Энвидий поднял пакет и крепко привязал его к шасси летательного аппарата. Под тяжестью ноши квадрокоптер ощутимо просел вниз, но героически выдержал возложенное на него жестоким эксплуататором тяжкое «железное» бремя и остался на воздушном плаву.
– Все, привязал. Можешь взлетать. Точно в таком же порядке: сначала максимально поднимаешься вверх и уже только потом начинаешь лететь в сторону, – выдал командиру воздушного судна план полета диспетчер (как делают, надо полагать, только в Австралии).
– Ну я ща поднимаюсь, отлетаю, йеп, а потом ю́заю «полет домой», – подтвердил получение инструкций Родион, пояснив, что он намерен возвращать пепелац в точку взлета в автоматическом режиме с использованием заводской, встроенной в устройство функции.
– Все тогда, давай. Отзвонись, как долетишь и разгрузишь.
– Йе-е-еп, само собой, дура. Давай, иди во́ркай, заводчанин.
Сапог завершил вызов и умиротворенно улыбнулся, радуясь своей воровской удали. «Ну хоть где-то мне должно было повезти, правильно? Учитывая эти ужасные выходные», – справедливо поразмыслил неудачник, наконец-то прервавший череду фиаско. Какое-то время еще понаблюдав за лениво уплывавшим в даль дроном, он с чувством выполненного долга покинул крышу. Как ни странно, но, вопреки собственным ожиданиям, в душе его не было ни единого даже намека на хотя бы маломальские угрызения совести от содеянного.
Спустившись в коридор пятого этажа, Энвидий издали увидел в другом конце холла толпившихся у двери конференц-зала обманутых им коллег, которые стояли к нему спиной и не имели возможности его заметить. Еще не осознавшие обмана жертвы злого розыгрыша, отосланные им на выдуманный референдум по вопросу выпуска заводом новой продукции, видно, никак не могли решить, кто из них первым постучится и откроет дверь в помещение, извинившись при этом за опоздание на всеобщее голосование, сродни опоздавшим на урок школьникам. На цыпочках подкравшись к главной лестнице, Сапожников стал свидетелем того, как подколовший его работник отдела сбыта, похоже оказавшийся самым смелым из всех курильщиков, в конечном итоге переборол себя и, застенчиво постучавшись, трусливо приоткрыл дверь. Краем уха Сапог издалека расслышал его дрожащий неуверенный голос:
– Денис Марсович, извините нас, пожалуйста. Задержались по срочным делам. Мы по поводу производства военных экскаваторов – мы не возражаем. Наоборот, только за.
