Джокетто. У тебя хотя бы есть свое мнение. А вот у некоторых…
Луболо. Еще одно слово и я выпиваю один.
Джокетто. Да пей. Есть желание чем-нибудь еще в одиночестве заняться – валяй. Мы отвернемся.
Луболо. Отворачиваться ни к чему. Сегодня я ограничусь выпивкой – положусь на очистительные свойства этой бурды.
Вольтуччи. Зря вы так – оно приводило в восторг людей не вам чета.
Луболо. Мне на это наплевать! (выпивает).
Вольтуччи. Давайте выпьем за нашу новую знакомую.
Паскуэлина. Давайте. Она скромный человек и прекрасный собеседник – на общем фоне. За тебя, Флориэна!
Флориэна. Это очень трогательно. Спасибо вам.
Джокетто. За тебя!
Флориэна. Как мне вас отблагодарить? Чем отплатить за все это… и больше – вы понимаете… мне трудно говорить… мне просто очень хорошо. Великолепно! Изумительно! Беспрецедентно! Я же нашла новых друзей. Ведь мы друзья?
Вольтуччи. Друзья. Безусловно друзья.
Флориэна. И всегда ими останемся?
Вольтуччи. Всегда.
Флориэна. Честное слово?
Вольтуччи. Честное слово. Самое честное.
Луболо. Слово офицера.
Флориэна. Как я счастлива. Знали бы вы, как я счастлива… невероятно счастлива… сверх, сверх… А вы счастливы, Инспектор?
Луболо. Когда как.
Флориэна. Мне кажется, вы такой одинокий… Вы одиноки? Совсем одинокий?
Луболо. Как посмотреть. Хотя как ни посмотришь… Но я стараюсь об этом не думать.
Флориэна. Можно я вас поцелую?
Луболо. В честь чего? А? В чем дело, девушка? А? А- ааа… А?
Флориэна. Мне хочется сделать вам приятно. (подойдя к Инспектору, целует его в щеку) Теперь вам лучше?
Джокетто. Теперь ему хуже.
Флориэна. Почему? Я что-то сделала не так? Неужели?!
Джокетто. Вся твоя вина состоит в том, что ты показала ему, как же хороша могла быть его жизнь. Но не будет – даже краешком не заденет. И он это знает.
Луболо. Ты о моей жизни не беспокойся. Обойдусь! Что случилось, тому суждено – я привык ни о чем не жалеть.
Джокетто. Вот видите. И причина всему мания величия.
В комнату, хромая, входит Кабалоне. Он высок, широкоплеч, немного сутул, густо испещренное шрамами лицо вполне гармонируют с разорванным плащом и тяжелыми залитыми кровью сапогами.
Кабалоне садится в кресло.
Кабалоне. Всем привет.
Вольтуччи. Привет… А что ты здесь делаешь?
Кабалоне. Рядом был. Решил в гости зайти. Не рад?
Вольтуччи. Ты для меня всегда желанный гость. Но сейчас, мне кажется, время неподходящее… несколько неподходящее для визитов.
Кабалоне. Неподходящее… Для меня неподходящее, а для вас значит подходящее. Сидеть тут, выпивать, разговаривать. А для меня, конечно, неподходящее…. Мне что больше всех надо?
Вольтуччи. Ты меня неправильно понял. Я имел в виду, что… как бы…
Кабалоне. Ладно, не напрягайся. Не перегружай мозги. Может, в картишки перекинемся?
Луболо. А ты никуда не торопишься?
Кабалоне. Тороплюсь. Как же меня все это достало… замучило и извело… придавило мелким бескрайнем роем…
Вольтуччи. Какая-нибудь надежда есть?
Кабалоне. Надежда?! Эта продажная девка? О чем ты говоришь! Какая там, на хрен, надежда. Забудь.
Джокетто. И смерть нас накроет огнем, как крылом. (Кабалоне) Сегодня ты не в настроении. Плохо спал?
Кабалоне. Я вообще не спал. А ты, похоже, и в гробу шутить будешь.
Джокетто. У меня не будет гроба.
Кабалоне. И то верно. Сексуальные запреты сняты, бамбуковый посох отброшен, шапка из облаков набекрень… Здравствуй, Паскуэлина.
Паскуэлина. Здравствуй.
Кабалоне. Как сама?
Паскуэлина. Твоими молитвами, Кабалоне, исключительно твоими молитвами.
