Луболо. Еще чего не хватало. Его и одного за глаза.
Кабалоне. Ты, Инспектор, меня прости. Если тебя достает мой друг, я бессилен. Я не враг своим друзьям.
Луболо. А я кто? Я не твой друг?
Кабалоне. Мой. (кивает на Джокетто) Но он тоже мой друг. Ты хочешь конфликта?
Луболо. Не хочу. Хотя что мне разборки – терять мне уже нечего, долго я не протяну… и это не пустое нытье – факт.
Джокетто. Боишься?
Луболо. Нет. Но все это довольно паршиво… ты бы, Кабалоне, шел. Глядишь, и завалишь парочку-другую пришельцев.
Кабалоне. Да я их сотнями валил. А толку? Они как микробы. Их душишь, они крепчают. Словно бы убиваешь этих свиней им же во здравие.
Паскуэлина. Береги себя.
Кабалоне. Поздно, Паскуэлина, отберегся я. Даже простого отпевания не устроят… А еще совсем недавно я курил странные сигареты и планировал, как будут меня хоронить. Государственный траур. Цветы. Красавицы с черными ленточками на выпирающих буферах. Слезы… Искренние. Ответственный министр бьет в барабан. Поднимается государственный флаг. Еще одна звезда героя… Посмертная. Все как у больших начальников Или я этого не заслужил?
Вольтуччи. Конечно, заслужил. Но что поделаешь – наши судьбы не в наших руках. Не расстраивайся.
Кабалоне. Ты меня не утешай, головой я мужчина взрослый. Просто чертовски обидно. Я загнусь вместе со всеми… А что эти все сделали?!
Джокетто. Они здесь жили. Это уже не мало. Почти подвиг.
Кабалоне. Значит все вокруг герои?
Джокетто. Фактически, да.
Кабалоне. Может, и ты герой?!
Джокетто. Скажу тебе правду – мне безусловно есть, чем гордиться.
Кабалоне. Ну, и чем же? Своим ехидным нутром? Тремя-четырьмя поддавшимися женщинами? Бессчетным количеством съеденных оливок?
Джокетто. Тем, что я смог. Смог жить. Мог – жил. Жил – мог. Закончу – перестану.
Кабалоне. И все?
Джокетто. Тебе этого мало?
Кабалоне. Мало?! Ну ты, вообще! Если не мало просто жить, зачем же я очко себе рвал? И себе и другим?! Я что, извращенец?!
Джокетто. Ты герой.
Кабалоне. По-твоему, все герои.
Джокетто. Немножко не так. Ты настоящий герой.
Флориэна. Не имитация! Я это сразу поняла – вам казалось, что я еще сомневаюсь, но нет, я не такая. Если кто настоящий, то я это вижу – не отстаю от остальных.
Кабалоне. Спасибо за комплимент. Ощущения от него, как при выстреле из газового пистолета и последующего удара его же ручкой между глаз. Легкая приятная дурнота. Баллоне-то здесь?
Вольтуччи. Здесь.
Кабалоне. Позвал все-таки… Совсем в меня не веришь?
Вольтуччи. Ты же сам говоришь, что надежды у нас никакой.
Кабалоне. Выходит, тому, что я говорю, ты веришь, а в меня никак?
Вольтуччи. Я готов попросить Баллоне, чтобы он отправлялся домой. Только скажи.
Кабалоне. Пожалуй, не скажу. Ты его вовремя позвал – был бы у меня с собой меч, я бы положил его тебе на плечо, посвятил тебя бы в рыцари древнего ордена «Медовых иноходцев» и вновь завладел вниманием этой прекрасной девы Флориэны. Вечная любовь… на пороге вечности танцы… не проспите свой танец, синьоры и синьориты…
Вольтуччи. Когда придет время танца, уснуть будет проблематично.
Кабалоне. Наверное. Скорее всего. Ты, Инспектор, тоже танцевать будешь?
Луболо. Я всегда танцую. И не хуже других. Тем более, сегодня у нас намечается живая музыка.
Раздается взрыв. Мигает освещение.
Кабалоне. Вот это, я понимаю, живая музыка. Но ее недвусмысленность вынуждает меня откланяться. Взяться за оружие. Уйти и не вернуться. (встает) Пошел я. Ладно, народ, по-видимому, в карты мы завтра не сыграем. И тем самым нарушим одну из наших славных традиций. Желаю вам сберечь хотя бы последнюю. И еще. Станцуйте и за меня!
