Через некоторое время машина останавливается, и охранник помогает мне выбраться на улицу. Мы находимся в каком-то районе для богатеньких людишек. Красивые высотки подсвечиваются разноцветными лампочками, отчего кажется, что эти здания живые.
— Идем, — Воронов направляется в сторону входа.
Это не какой-то там обычный подъезд, а целое произведение искусства, сделанное из стекла и металла.
Внутри нас ожидает уже другая охрана. Вместе с ней мы заходим в лифт, украшенный зеркалами. Кабина сама небольшая, но из-за зеркал выглядит просторной.
Я стараюсь не думать о том, что сейчас нахожусь в тесном пространстве, но получается слабо. На спине от напряжения даже выступает пот, а кончики пальцев начинают нервно подрагивать. Хорошо, что лифт останавливается прежде, чем мой страх, моя паника выходят далеко за пределы возможности их контролировать.
Обширный светлый холл с живыми цветами в горшках выглядит чисто и опрятно. Особенно красивым мне кажется большое окно, в котором видно весь ночной город. Подхожу ближе.
— Нравится? — спрашивает Вадим и останавливается у меня за спиной.
— Мы как-то с ребятами забирались на заброшенную высотку, но там был совсем другой вид.
— Здесь лучше?
— В сто раз, но здесь я себя чувствую убогой, — тихо признаюсь.
— Почему?
— В заброшке я и Петька с Лесей были как на своем месте. А тут… Тут уютно, дорого, красиво. Здесь должны быть другие люди, типа вашей Миланы.
— Тебя это злит?
— Очень. Мы же ничем не хуже. Две руки, две ноги и всё такое.
— Да, это уж точно. Идем, ты, наверное, проголодалась.
Вадим прав, я жутко голодная, даже желудок предательски урчит.
Воронов отпускает охрану и проводит меня в свою квартиру, где тоже есть большое во всю стену окно. Остановившись на пороге, я рассматриваю квартиру и понимаю, что она целиком и полностью подходит Вадиму: просторная, везде стекло, металл и камень, нет ничего лишнего, только самое необходимое. Я всегда думала, что все богатые люди любят жить в кричащей роскоши, от которой хочется блевать. Но видимо нет. Тут мне нравится.
— Проходи, не стесняйся, — Воронов включает свет и, сняв пиджак, бросает его на белый диван Г-образной формы, который стоит прямо напротив окна.
Я медленно прохожу вглубь квартиры, обхватив себя руками, будто боюсь рассыпаться.
— Думал, ты всегда смелая, — Вадим поворачивается ко мне, и я вижу кобуру с пистолетом, которая всё это время скрывалась у него под пиджаком.
— Так и есть.
— Тогда почему сейчас трусишь?
— А что я должна делать? Запрыгнуть на диван и закинуть ноги на стол? — психую.
— Почему нет? Идем со мной на кухню, ведьма.
— Я не ведьма! — психую еще больше.
— Ага, только не испепели меня своим колдовским взглядом, — Воронов смеется, его смех одновременно и злит, и вселяет хрупкое чувство счастья.
Я не выдерживаю и бросаюсь на Вадима со спины. Он реагирует практически молниеносно. Не понимаю, как так происходит, но Воронов в два счета опрокидывает меня на пол и прижимает предплечьем к полу. Не знаю, как у него это получается, но мне совсем не больно.
— Тут нужна подготовка, — весело заявляет Воронов, и я замечаю, когда он такой, всё в нем преображается и с таким человеком хочется дружить.
— Думала, справлюсь, — улыбаюсь как счастливая идиотка, а он вдруг становится серьезным и смотрит на мою щеку. — Наверное, синяк будет, но ничего, пройдет, — чувствую, как Вадим убирает от меня свое предплечье.
