Людмила Николаевна поняла всё гораздо быстрее, чем Юрий Васильевич, несмотря на то что её интимная жизнь была редкой, тайной и порой весьма её разочаровывала. Он был ей симпатичен, и она поощряла его ухаживания… как, впрочем, она поощряла ухаживания и некоего Игоря Сергеевича Иванихина, который работал слесарем-ремонтником в автохозяйстве комбината. Иванихин был хорошим слесарем, и в свободное время подрабатывал жестяными работами на ремонте частных автомобилей. Это приносило ему неплохой побочный доход, а поскольку ремонтом он занимался на своём рабочем месте, то делился заодно и со своим непосредственным начальством. Всех это устраивало. Людмила Николаевна находила, что у Игоря Сергеевича золотые руки, практическая сметка и хорошая зарплата: она не задавалась вопросом, отчего ремонтник получает зарплату выше, чем она, высококвалифицированный работник основного производства (Людмила Николаевна в свое время окончила техникум пищевой промышленности). Кроме того, он был едва ли не единственным, кто мог прийти к ней в квартиру: с Егором Александровичем Иванихин был знаком ещё до замужества Людмилы Николаевны. Петрищев его терпел: Игорь Сергеевич починил у них сантехнику, привел в порядок электрические розетки и выключатели. Однако бывший муж не позволял Людмиле Николаевне и Иванихину оставаться наедине больше чем на пятнадцать минут… и всегда наливал автослесарю водки, заставляя пить до дна. Игорь Сергеевич понимал, что Егор Александрович может полезть в драку, покорно выпивал и старался уйти из квартиры, пока ещё держался на своих ногах.
Однажды Юрий Васильевич по каким-то надобностям зашёл в цех, где работала Людмила Николаевна. В пекарне было жарко, и женщины в белых, одетых на голое тело одеяниях сновали вокруг одетого в костюм и галстук Сидоренко. Он поздоровался с Людмилой Николаевной и пошёл в кабинет начальника цеха. И пока шёл, несколько раз оглянулся. Она ему улыбнулась.
Стоял конец сентября, Юрий Васильевич и Людмила Николаевна шли к детскому саду, чтобы забрать оттуда Павлика. Над головой их медленно падали редкие листья. Юрий Васильевич рассказывал идущей рядом молодой красивой женщине о технологических процессах приготовления спиртных напитков. Начал он с процесса солодования ячменя, постепенно перешёл к производству зерновых спиртов и водки, а также немного поговорил о процессах гидролиза и различии между этиловым и метиловым спиртами: удивительно, как нехватка трёх молекул может поменять свойства любимого народом продукта. Дорога была длинной, Людмила Николаевна слушала Сидоренко с внимательным и чуть усмешливым выражением лица. От спиртных напитков Юрий Васильевич неожиданно съехал на трудную судьбу насекомого по фамилии кошениль, поперхнулся, помялся и вдруг поцеловал Людмилу Николаевну.
После поцелуя Людмила Николаевна спокойно и пристально посмотрела в глаза Юрию Васильевичу, и тот, несколько волнуясь, сделал ей непристойное предложение. Оно было принято Людмилой Николаевной как заслуженная победа и улучшило ей настроение. Слово "непристойность" не входило в список её жизненных понятий. Они принялись деловито обсуждать возможности реализации возникшего совместного проекта: и ей, и ему трудно было выкроить время и организовать даже номер в гостинице – в их распоряжении могли оказаться только час-полтора после работы или не больше трёх-четырёх часов из выходных… оба они согласились, что это – серьёзная проблема.
