Шеферд все чаше ласкал ее короткими плавными движениями, словно заманивая ближе, вынуждая податься к себе, и Тесс стало так любопытно, что она поддалась. Она впервые сама робко коснулась его губ кончиком языка и хотела пойти дальше. Это было… так сладко. Так волнительно и совсем не так, как она представляла. Она думала, поцелуи – это только поцелуи, но сейчас, лежа голой в объятиях мужчины, поцелуи были совершенно другие. От них сладко заломило все тело, а рука Шеферда еще и поглаживала грудь, и стало как-то неудобно, неловко, мучительно. Тесс заерзала в волнении и беспокойстве. Шеферд мягко уговаривал ее быть смелее, проводил языком по ее снова и снова, и Тесс отважилась, она подалась вперед и впервые проникла языком ему в рот. Он тут же обхватил самый кончик и стал посасывать, мягко втягивая глубже. Тесс вздрогнула и открыла глаза. Шеферд глаза не открывал, был полностью увлечен своими непотребными действиями, и Тесс расслабилась и снова закрыла глаза. Скоро от мерных ласк его рта у нее задрожали руки и ноги. Все тело как-то странно завибрировало, а дыхание стало частым и прерывистым. Это было… так странно, но приятно. Ужасно приятно и волнующе. Они прижались к друг другу ближе, бедро Шеферда втолкнулось между ее ног, они чуть ерзали, потираясь горячей кожей. Тесс не хотела, чтобы эти поцелуи заканчивались. Ей действительно нравилось…
— Приятно? — прошептал Шеферд.
— М… — протянула Тесс раньше, чем смогла осознать. — То есть нет! — вскинулась она. — Ни капельки.
Шеферд засмеялся.
— Чего ты так боишься? Все ведь уже случилось и случится снова. Почему не позволить себе немного удовольствия. Тебе ведь тоже может быть хорошо.
Говоря это, он снова и снова настойчиво дразнил ее сосок большим пальцем, и Тесс краснела, потому что ласки будили в ней что-то... недопустимое! То, что она не должна была чувствовать с оборотнем, который купил ее «право». Тесс и сама не знала, отчего упрямится. Его поцелуй не был ей противен, да и прикосновение тоже. По большей части ей было неловко и немного стыдно, но совсем не отвратительно.
Шеферд не соврал — да, он не был обрюзглым, потным, старым чиновником из Междуречья. Он был красив и молод, и к такому Тесс, наверное, могла бы проникнуться искренней симпатией и, чем черт не шутит, влюбиться и подарить свою первую ночь по любви, а не из-за денег. Но все вышло как вышло. Он заплатил и взял ее как вещь. И она не желала поощрять в графском сынке мысли, что ей может быть с ним не только отвратительно. Не хотела она показать, что сама рада услужливо отдаваться.
— Любовь свою оставь для других. Мне она не нужна. — Тесс гордо отвернулась.
— Что ж, как хочешь, — он отстранился и рывком перевернул ее на живот.
Все повторилось по тому же сценарию, только теперь он вошел в ее тело куда легче, и Тесс не ощутила снова той вспышки боли. Он стал медленно двигаться, и Тесс уткнулась в подушку, пытаясь не шевелиться. Она уже не страшилась особо его учащающегося дыхания и повторяющихся толчков. Кусала губы, уткнувшись в подушку, и терпела.
Шеферд навалился на нее, опаляя дыханием шею. Толчки были медленные, протяжные, словно он смаковал каждый. Тесс тяжело дышала, слушая себя и чувствуя каждый слишком ярко, слишком неравнодушно. Нужно просто потерпеть, и все… Это быстро, он в прошлый раз все сделал быстро. Господи, да когда же он наконец, закончит! Это слишком!..
