С париком пришлось повозиться. Поскольку волосы ее были длинными, почти до копчика, Адалина долго пыталась спрятать все локоны. Когда она вышла в гостиную, Тристан обошел ее по кругу и недовольно цокнул.
– Прежде чем надеть тунику, ты перевязала чем-нибудь грудь?
– Да, – процедила она.
– Ты женственна даже в мужской одежде. Это никуда не годится.
– Сочту за комплимент.
Но Тристану, казалось, было совсем не до шуток. Он снова обошел ее и нахмурился.
– Ссутулься. У тебя слишком прямая осанка для уличного мальчишки.
Адалина опустила плечи и выпятила их вперед.
– Так?
– Отлично. Постой тут.
Тристан направился на кухню и через мгновение вернулся, держа в руках тряпку. Глаза Адалины изумленно расширились, как только она увидела, что ткань выпачкана в саже.
– Что ты делаешь? – спросила она, когда он приблизился к ней.
– Немножко грима не помешает, – ответил Тристан и мазнул тряпкой по ее лицу.
Адалина раздраженно шлепнула его по руке.
– А не слишком ли ты богато вырядился?
Тристан был одет в белую рубашку и изумрудного оттенка камзол, расшитый золотом и агатами. Недельная щетина, которая вот-вот перерастет в бороду, ничуть не портила его внешний вид, но прибавляла несколько лет. С ней и коротко стриженными волосами Тристан совсем не походил на того Порочного принца, которого все помнили, но оставался все также непростительно красив.
– Я лорд Аллорис из Лирельна, приехал в Аталас, чтобы отловить беглого слугу и наказать по всей строгости за то, что обесчестил мою младшую сестру.
Адалина едва ли не уронила челюсть.
– Полагаю, тот самый слуга – это я?
– Именно. Более того, Тилле Аллорис – настоящий лорд из Лирельна, и он в самом деле разыскивает слугу. Даже врать городским привратникам не придется.
– Этот Аллорис поручил твоей гильдии разыскать слугу?
– Да, и мы его нашли. Правда, не в Аталасе. Но это мелочи.
Адалина взяла со стола маленькое зеркальце и, увидев свое отражение, поморщилась.
– Дай сюда тряпку, нужно замаскировать родинку. Она слишком приметная. – Адалина протянула руку, но Тристан отбросил ткань в дальний угол комнаты и коварно заулыбался.
– Чтобы спрятать твою очаровательную мушку, я подготовил кое-что получше.
Адалине это совсем не понравилось.
– Что ты задумал?
– Самую малость придадим тебе мужественности.
Через несколько минут Адалина посмотрелась в зеркальце и брезгливо ощупала приклеенные темные усики.
– Можно было обойтись и без них, – возмутилась она, пока Тристан, глядя на нее, беззастенчиво хохотал. – Когда отклею эту щетку, на моих губах останутся следы от раздражения.
– Уверен, ты переживешь.
Адалина тяжело вздохнула. Он прав, она и не такое переносила за свою жизнь. Однако издевательский смех Тристана действовал ей на нервы.
Его веселье прервала Изобель, вошедшая в гостиную. Она поклонилась Тристану, а потом подозрительно уставилась на Адалину. На ее лице отразилось узнавание.
– Госпожа? Это вы? – с нотками недоверия спросила она.
– Я. Где ты была? Я уж подумала, ты со мной даже не попрощаешься.
– Пойду проверю, подъехал ли извозчик, – сказал Тристан и вышел из гостиной.
Адалина догадалась, что он намеренно оставил их наедине. Она перевела взгляд на служанку и заметила в ее руках предмет прямоугольной формы, завернутый в ткань.
– Я боялась не успеть, но, хвала Единому, все получилось. – Изобель улыбнулась, но в ее глазах застыла печаль.
– Что получилось?
Когда Изобель развернула ткань, Адалина не смогла сдержать изумленного возгласа. Там оказалась ее шкатулка, в которой она хранила дорогие сердцу вещи: старый личный дневник, куда она, будучи совсем девчонкой, записывала свои мысли; портреты матушки, Эстеллы и Эмильена, написанные ее собственной рукой; нотные листы с любимыми партиями и другие памятные предметы.
