Игры. Нерассказанное - страница 15

– Но я прошу тебя, – все тем же тихим голосом продолжал Джеймсон, – этого не делать.

Да, я могла заставить его рассказать мне всю правду. Таков был наш уговор. Он мастерски умел прятаться под масками, а я – лгать самой себе, но «Таити» значило, что пора сбросить броню, перестать прятаться и ходить вокруг да около.

«Таити» было сигналом, что пора выложить все карты.

Ты можешь заставить меня сказать правду. Но я прошу тебя этого не делать.

Джеймсон Хоторн редко о чем-то просил. Обычно он соблазнял. Заманивал. Создавал. Давал. Но сейчас перешел к просьбам.

Я сглотнула.

– Иди в душ, – сказала я хриплым голосом. – А потом я тебе перевязку сделаю.

По пути к аптечке я выразительно посмотрела на Орена и мысленно телеграфировала ему: «Мы не будем поднимать эту тему. Пока нету».

Два дня назад…

Петршинская башня, не совсем точная, уменьшенная в пять раз копия Эйфелевой, располагалась на самом высоком холме Праги, напротив замка. Расшифровать вторую подсказку, данную Джеймсоном, оказалось совсем несложно.

Труднее было понять, что делать, когда я поднимусь на самую вершину Петршинского холма.

Я подошла к башне и еще раз посмотрела на серебристый шарм, лежащий у меня на ладони, а потом сравнила его с постройкой, возвышавшейся впереди. Мелкие различия, конечно, имелись, но общее сходство было неоспоримо. Я в правильном месте. Осталось разобраться, что именно искать – и где.

Внутри башни? Снаружи? На холме?

Мне представился Джеймсон. Волосы треплет ветер, во взгляде – безумные искорки. Он бы точно взобрался на холм сам, а не на фуникулере, как я. А потом наверняка бы полез на самую крышу башни, хотя с холма и без таких геройств открывается потрясающий вид на весь город.

Джеймсон обожал высоту.

Я купила входной билет – стоил он совсем недорого, – зашла в башню и стала подниматься наверх по винтовой лестнице из двухсот девяноста девяти ступенек. Все выше, выше, выше. А когда вышла на смотровую площадку, полностью переключилась в режим наблюдения.

Как бы поступил Джеймсон?

Я тщательно ощупала деревянную обшивку стен, рассмотрела рисунки в рамках, которые их украшали, просканировала взглядом каждый миллиметр пола.

А потом выглянула на улицу.

Пока я шла к железной ограде смотровой площадки, ветер с силой трепал мне волосы. Удивительно, но утром небо было пасмурным, а теперь вдруг стало ясным. Вдалеке раскинулась панорама Праги. С этой точки открывался вид на многие мили вокруг.

– Красиво, правда? – спросил Джеймсон, возникший откуда-то сбоку, и прислонился к ограде.

Я повернулась к нему.

– Не то слово. – Я дала себе пару драгоценных секунд, чтобы полюбоваться другими красотами: изгибом его губ, опасным блеском в глазах, и отвернулась, чтобы получше разглядеть верхушку башни.

Ее венчала стальная решетка, по которой нетрудно было вскарабкаться.

– А если чисто гипотетически, сколько законов мне придется нарушить, чтобы найти следующую подсказку? – спросила я.

Джеймсон ослепительно улыбнулся и достал яблоко. И где он только его раздобыл?

– Ноль, – сообщил он, откусил кусочек и протянул яблоко мне. – Ты голодная?

Сощурившись, я взяла яблоко, но откусила кусочек только после того, как внимательно изучила лицо Джеймсона и поняла, что он не лукавит. М-м-м, сочное, хрустящее, сладкое! Раз вторую подсказку можно найти «законным» путем, лезть по внешней стороне башни не потребуется.