- Ты … ты любишь эту девушку? – хрипло выдавила из себя Милана, пытаясь дрожью в голосе не выдать своего смятения.
Только этот вопрос показался ей уместным, хотя слышать об отношениях Лешки с другой совершенно не хотелось.
- Не знаю, − пожал плечами Лёшка, − она мне нравится, но говорить о чувствах ещё рано. Мы слишком недавно начали встречаться. Может, у нас что-то получится, а может − нет. Посмотрим….
Видеть Лёшку осторожным и сомневающимся было непривычно, а его натянутая улыбка и вовсе не вязалась с упрямым волевым лицом. Именно это несвойственное для друга поведение и вернуло Милану в реальность. Внезапно она вышла из ступора и тут же пожалела об этом. Лавина боли, обиды и разочарования, обрушившаяся на нее, оказалась настолько сильна, что продолжать эту пытку разговором стало невыносимо трудно.
Бежать! Бежать и не видеть этого лживого лица, этих предательских глаз, не слышать этого голоса, но… какая-то сила не дала ей этой возможности, заставляя оставаться на месте.
В ушах шумело, лицо пылало. Милане казалось, что сейчас ее голова взорвётся и разлетится на мелкие кусочки. Однако лицо выражало безмятежное спокойствие, а в глазах ее не было видно ни грамма испытываемого ею ужаса.
Милана удивлялась собственной реакции, наблюдая за собой как бы со стороны. Разум подсказывал, что она имеет полное право на крик и грубые, обидные слова, но все же ни единого упрека не сорвалось с ее плотно сжатых губ.
Впрочем, Алексей и не пытался разобраться в ее чувствах, важнее были его собственные. Он расслабленно откинулся на спинку стула, облегченно вздохнул, поняв, что слёз и криков не будет.
- А ты не хочешь узнать подробнее о моей девушке? – спросил он Милану с явным намерением поделиться своим счастьем.
Слово «моей» отдалось резкой болью в сердце − это было уже слишком.
- Нет, − твёрдо сказала она и, чтобы избежать романтических излияний Алексея, задала риторический вопрос, − значит, я не приеду к тебе в следующем месяце, как мы договаривались?
- Пока нет, это невозможно, ты же понимаешь? − ответил он вполне серьёзно и ободряюще добавил, − но если у нас с ней ничего не получится, то ты приедешь позже.
- Вот как? Ты так думаешь? – произнесла она, поражаясь его наглости.
- Конечно! – продолжил молодой человек полным оптимизма голосом, − я уверен, что мы с тобой обязательно встретимся!
- Хорошо! Договорились, − тихо сказала Милана, чувствуя, что закричит, если услышит от него ещё хоть одно слово. − Пока. Мне пора спать.
И вышла из программы, не дожидаясь ответных слов Алексея и его реакции на ее поспешное прощание. Дрожащими от волнения руками быстро выключив компьютер, девушка уставилась в пустой экран, стараясь справиться с нахлынувшими на нее мыслями и чувствами.
«Этого не может быть! Такого просто быть не может! – кричал ее рассудок, пытаясь заглушить чувства разочарования, обиды и боли, − это не он говорил! Этого не мог сказать мой Лёшка! Мой самый любимый и родной человек не мог со мной так поступить! Он не мог причинить мне такую страшную боль! Это не он! Он не мог!»
Хуже всего в эту минуту было не крушение всех ее надежд на любовь и счастье, а именно это холодное равнодушие к ее боли, ничем не заслуженная жестокость.
«Как он мог перечеркнуть все, что у нас было хорошего за эти годы, ради других, еще призрачных отношений с малознакомой женщиной?» – бесконечно задавала себе вопрос Милана и не находила ответа.
