– Разумеется.
– Ваше величество… – конвоир неуверенно глянул на безучастную Лассель Риамен.
Король жестом приказал гвардейцу замолчать. Добродушная улыбка стала еще душевнее.
– Я дозволяю, сотник. Не стоит беспокоиться.
Терри подошел к матери и подал ей руку, чтобы помочь встать. Она не сразу поняла, что он хотел. А когда ее узкая кисть невесомо легла на его ладонь, Терри поразился тому, насколько она холодная. Он неловко обнял мать одной рукой, ощутил ее легкое прикосновение, но под внимательным взглядами надзирателей не сумел удержать в себе теплое чувство. У него не получилось даже на один миг воскресить того мальчишку, каким был много лет назад. Не вышло и вернуть прежнюю, живую Лассель Риамен.
Эта изменница с пустыми глазами, которая молчала, будто воды в рот набрала, не имела к ней никакого отношения.
– Прощай, мама, – глухо сказал Терри. Он отметил, что вырос на полголовы выше матери. В другое время это наблюдение вызвало бы в нем какие-то эмоции, но только не сейчас.
– Прощай, – эхом отозвалась она и первая опустила руки.
Терри прошел мимо короля и гвардейцев, низко опустив голову. Никто не нарушил неловкую тишину, какая возникает, когда при сцене, не предназначенной для зрителей, присутствуют посторонние. Гвардейцы, должно быть, хорошо видели, что никаких запрещенных писем, оружия и даже веществ он матери не передавал. О чем думал король, какие слова ожидал услышать от «племянника» – Терри не знал. Промолчать было проще. Он взялся за дверную ручку.
– С ремнем ты неплохо придумал. Или Алпин подговорил?
Терри остановился.
– Нет, ваше величество.
– Я понимаю, что ты чувствуешь. Я чувствую то же самое, – искренне сказал король. Он задумчиво прокручивал на пальце массивный перстень с аметистом. – В жизни случаются события, которые ты не можешь принять и изменить не в силах. Именно они ранят больнее всего.
Терри еще раз низко поклонился и вышел в коридор.
Его ждали.
Глава вторая. Рыба, которую никто не съест
Не успел Терри отойти от двери, как рядом оказались те двое, в костюмах.
– Господин Риамен, не уделите время? Нам необходимо побеседовать наедине. Надеюсь, у вас нет неотложных дел.
Терри аккуратно высвободил локоть, за который его вежливо придерживали цепкие пальцы. К нему подошли против света. Он не мог различить черты лица, но даже в полумраке кожа незнакомого мужчины выделялась аристократичной бледностью. Да и светлые волосы, аккуратно зачесанные на затылок, даже в темноте нельзя было принять за черные.
В двух шагах дальше по коридору оказался небольшой холл с широким окном. Рядом с диванчиком, обтянутым зеленым сукном, стояла пара красных глиняных горшков, из которых в разные стороны тянулись тонкие зеленые ветки пятилистника.
Терри кольнула досада на законников. То не знаешь, куда от них деваться, то никого.
– Какая жалость, сиятельные господа! На меня сейчас как раз навалилась масса неотложных дел, – он не сумел сдержать горечь, и она вылилась безобразной ядовитой репликой, за которой тотчас последовало наказание.
– Вам удобнее, чтобы мы пришли к господину Пауро с повесткой? – тонко улыбнулся аристократ. Светлые глаза смотрели холодно.
Его спутника даже безукоризненно пошитый костюм не делал приличным человеком – до того простое у него было лицо, даже не риорское, а скорее степняцкое, широкоскулое и плосконосое. Будто хорошо откормленный горец несколько раз получил кулаком по переносице, да так и не выправил перелом.
