– Мана, девочка, ну, пожалуйста! Праздник же, хочу рождественскую звезду! Да и у тебя наверняка э нью дресс, разве нет?
Мана раздумывала ещё несколько секунд, потом в один миг сорвала с окна сиреневую занавеску, благо она висела на круглом карнизе без прищепок, обмотала занавеску вокруг себя, конец ткани накинула на голову, прикрыла лицо до глаз, нашла на комоде декоративную булавку и приколола кончик занавески, чтобы получилось подобие паранджи. Тут же она присела на табуретку рядом со столом, на котором красовалась пуансеттия, и пультом включила камеру.
– О-о-о! – протянул красавец с экрана, осматривая жилище Маны. – Тут и мои фотки, тян! Эпичная декорация!
Арди увидел на стене фотоколлаж со своими портретами, который Мана сделала недавно. В комнате действительно было красиво, на столе вокруг пуансеттии лежали мандарины, орехи и конфеты. Свет Мана не включала. Мигали огоньки гирлянды, включённые праздничной программой, и яркими звездами горели её глаза. В этом рождественском сумраке Мана была похожа на Деву Марию в древнеиудейском одеянии, только без младенца. Арди плохо знал историю происхождения праздника, у него были свои ассоциации.
– Ты оригинальная тянка! – воскликнул Арди. – Ты сделала себе карнавальный костюм восточной женщины?
– Одалиски, – подсказала Мана.
– Раздевание предполагается?
– Нет! – вспыхнула девушка.
– Ну, вот, огорчила! – упрекнул любитель стриптиза. – Зачем тогда было заворачиваться до самых глаз. Зря, значит, интриговала?
Мана почти не смотрела в камеру, а Арди ничего больше не говорил.
«Не очень-то он и хотел меня увидеть», – подумала она.
А он в это время был занят. Решил не отставать от нарядницы Маны и в момент придумал себе карнавальный костюм. Он завязал на голове ярко-красный шарф в виде банданы, закрыл один глаз круглым жетоном, сожмурил его, чтобы удержать металлический кругляшок, а в зубы взял нож из столового прибора. Сказать он ничего не мог, а только вопросительно смотрел, издавая непонятные звуки, означавшие, должно быть: «Ну, как я тебе?»
– Пират одноглазый! – Мана захлопала в ладоши. – Тебе приз за оригинальность!
– Стриптиз! – закричал парень по ту сторону экрана, вынув нож изо рта. – Приз – стриптиз!
Мана смутилась, с призом она явно дала маху.
– Поцелуй! – предложил Арди и осёкся. – Эх, похоже, я остался без приза.
«Мой сероглазый король!» – думала Мана поздно вечером. Счастье виртуального общения с любимым певцом было почти безоблачным. То, что она прекрасно знала, с кем беседует, и видела его, а он не знал, не помнил и не видел своей собеседницы, нисколько не тревожило девушку. И хотя они сблизились в виртуальном пространстве, никакой перспективы в развитии отношений с известным музыкантом девушка не видела. И не только потому, что из-за проклятой болезни не могла показать себя. Они никогда не встретятся в реальности – это Мана чётко осознавала, но решительно не думала об этом. Пусть счастье будет здесь и сейчас!
