В последние месяцы своей жизни Императрица Екатерина II чувствовала себя из рук вон плохо. Ей в апреле 1796 года исполнилось 67 лет, что по всем представлениям той поры считалось глубокой старостью. Сама она своего почтенного возраста не признавала; на публике старалась держаться, как всегда, с величественной статью, но в неофициальной обстановке чувствовала себя так плохо, что по утрам иногда без посторонней помощи с постели подняться не могла. Да к тому же и ноги беспрестанно мучили, болели не переставая.
Долго стоять она уже не могла, а когда приходила в храм, то готова была упасть без чувств. Силы убывали с каждым днем. Своей доверенной фрейлине, графине В. Н. Головиной (1766–1821), признавалась: «Когда я подхожу к амвону, у меня уже больше нет сил стоять». Да и без таких признаний всем было очевидно, что Императрица угасает…
Екатерину уже мало что воодушевляло. Даже бесконечные сплетни об «амурных делах» придворных, которые раньше так любила слушать за утренним «кофеем», теперь не забавляли. И все же радостное событие случилось.
25 июня 1796 года, в 3 часа с четвертью утра, в Царском Селе, в Большом дворце, невестка Императрицы Цесаревна Мария Федоровна разрешилась от бремени сыном. При благодарственной молитве его нарекли Николаем. В истории Династии Романовых появился Великий князь, впервые нареченный именем Святителя Мирликийского…
Императрица ожидала прибавления с волнением. Ту ночь она не спала, находилась рядом с невесткой и была счастлива, что роды прошли скоро и благополучно. Екатерина II была настолько обрадована, что распорядилась немедленно устроить пушечный салют. Пальба в столь ранний час – было всего пять часов утра! – перепугала немалое число жителей столицы. У Императрицы появился третий внук.
К тому времени в семье Цесаревича Павла Петровича и Цесаревны Марии Федоровны родилось восемь детей. Двое сыновей – Александр (1777–1825), Константин (1779–1831) и дочери: Александра (1783–1801), Елена (1784–1803), Мария (1786–1869), Екатерина (1788–1819), Ольга (1792–1795), Анна (1795–1865). Последний ребенок, сын Михаил (1798–1849), появится на свет, когда Павел Петрович уже будет Императором. Он – единственный «порфирородный» ребенок Павла I.
До конца неясно, почему третий сын Павла Петровича получил имя Николай, но бесспорно одно: имя выбирали не только родители, но и могущественная бабушка. Без одобрения Екатерины II не могло такого произойти. Она зорко следила за всем, что творилось в окружении ее сына Павла, и принимала решения, которые тот обязан был лишь исполнять. Она являлась «Самодержицей» и для родственников.
Императрица была рада появлению у нее маленького внука; двое других уже были большими, женатыми. Первого – Александра – Екатерина женила в 1793 году на принцессе Луизе Баденской (в России – Елизавета Алексеевна; 1779–1826), а второго, Константина, – в феврале 1796 года на принцессе Юлиане Саксен-Кобургской (в России – Анна Федоровна; 1781–1860).
Александр был слишком романтическим и скрытным; Константин же – невероятно грубым и бесцеремонным. Екатерина в последнее время не только не любила, но и с трудом выносила их общество…
Крошка Николай стал отрадой для бабушки. Сразу же после появления его на свет она сообщала своему доверенному корреспонденту барону Фридриху Гримму (1723–1807)[26] в Париж:
«Сегодня в три часа утра мамаша родила громадного мальчика, которого назвали Николаем. Голос у него бас, и кричит он удивительно; длиною он аршин без двух вершков
