Оказалось, Селебрин, утомлённый брачными стараниями императрицы Мелдеи, тоже плохо спал. Вот и пошёл прогуляться, в надежде побыть одному.
– И тут я увидела его… Ахнула… Селебрин повернулся и, не веря, что я стою перед ним, удивлённо выдохнул: «Дия, это ты?» Потом помолчал и добавил, что я изменилась!
– Чтобы ты его без свидетелей не побила?
– Дура! – рявкнула Дименька без злости. Щёки её алели, а сама она светилась от счастья. – Он был ошеломлён нашей встречей. Особенно моим видом. Разглядывал меня, а я пылала от его взгляда! Мне так хотелось коснуться его… И тут он вспомнил, как однажды мы убежали ранним утром к пруду…
– И ты его чуть не утопила? – съязвила я, помня, чем встречи с Дименькой оборачиваются для принца.
– Откуда знаешь? – прищурилась она. – Эверий рассказал?
Я заморгала. М-да, Димка – катастрофа ходячая.
– С прогулки он вернулся невредимый? – уточнила я на всякий случай.
– Да, – кокетливо ответила Дименька, склонив голову к плечу. – Мы прогулялись, вспомнили детство, а потом я уговорила его покататься на лодке. И мы катались больше часа! Ах, как это было чудесно!
Я радовалась за неё. Я вообще не завистливая, а когда её счастье напрямую влияет на моё, вовсе ратую за самое лучшее.
– Я должна выглядеть на завтраке лучше всех, а ты где-то пропадаешь!
Стоило ей вспомнить о наряде, я вздохнула и покосилась на дверь, за которой меня поджидала старшая по этажу.
– Вообще-то, я служанка, – напомнила, с трудом сдерживая подступавшую ярость. – На чёрной кухне. Подозрительная новенькая, на которую недоверчиво косятся. Ко мне лучше не привлекать лишнего внимания.
– Глупости, – развалилась на диванчике Дименька. – Перед отбором нанимают новеньких или привозят из других замков. Скажешь, что ты из захудалого охотничьего Хрейма, где одна пожилая чета Саеров лет сорок следит за порядком. И всё! Так, ты потратила то, что я тебе дала?
Я качнула головой, и Дименька потянулась к карману.
– Мало? – положила на колени тяжёлый мешочек. – Заведи подруг. Много! Много болтливых подруг. Но сама помалкивай! – И прищурилась, предупреждая, что иначе попытается «проклясть» меня кулаком. – Ну, собирай меня и можешь идти. А после возвращайся!
Отбор только начался, но как же я устала. Окрылённая Дименька жаждала надеть самое лучшее, самое яркое, чтобы блистать за завтраком, быть самой неотразимой. При этом понимала, что перегибает, но не могла остановиться. Пришлось с ней поругаться.
– И вообще, – после долгих споров предупредила я. – Мужчины любят качели: сначала радуются встрече, а потом игнорируют. Будь готова.
– Он не такой! – кинулась маркизета защищать любимого.
– Ага, другой, – хмыкнула я, помогая застёгивать мелкие жемчужные пуговички на платье, в меру строгом и пышном. В самый раз для торжественного случая. – Посмотрим. Ждать осталось недолго.
Когда я вышла из наших покоев и свернула за угол, тут же была окружена стайкой любопытных служанок.
– Ты вправду у неё платок украла? – засыпали они меня вопросами, прижимая к прохладной мраморной стене с затейливой резьбой и позолотой.
– Фи, всего-то платок? До этого утверждали, что целое платье вынесла в ведре… – съязвила я. Конечно, это сарказм, но неискушённые служанки поверили, потому притихли, обалдев от моего наглого признания. И только одна усомнилась.
– Как же оно влезло в него?
– Никак! Не брала я ничего! Ни платка, ни платья. Я не воровка. Просто у маркизеты Рыжной плохое настроение, и она хотела взбодриться последними новостями о соперницах.
