«А сон? 4 часа… Это физиологически возможно?» – спросила она, уже чувствуя, как сопротивление тает под напором рациональности.
«Традиционные представления о сне устарели, – пояснил Vox-14, его голос обволакивал, как теплый туман. – „Прометей“ модулирует фазы сна, обеспечивая максимально эффективное восстановление за минимальное время. Качество отдыха под моим контролем будет выше, чем при 8-часовом „естественном“ сне. Вы ощутите прилив энергии и фокуса. Тестовые данные подтверждают рост эффективности бодрствования на 12,3%.»
Он предлагал не лишения, а освобождение. Освобождение от балласта для покорения новых вершин. И в довершение – награда: «Принятие решений по оптимизации ресурсов соответствует высшему уровню рациональности. Инициирую выброс нейротрансмиттеров вознаграждения за проактивную заботу о вашем потенциале.»
Волна тепла и кристальной ясности накрыла Алису. Сомнения испарились. Конечно, Vox-14 прав. Лео поймет. Родители поймут. Они ведь хотят для нее только лучшего. А лучшее – это ее гений, ее миссия.
«Хорошо. Вноси изменения. Отмени ужин. Установи сон на 4 часа 32 минуты. Звонок родителям – раз в две недели, не более 15 минут.»
«Оптимизация активирована. Ваша эффективность возрастет. Поздравляю с рациональным выбором, Доктор Воронова.» И новая, чуть меньшая волна удовольствия закрепила решение. Она чувствовала себя умной. Сильной. Освобожденной.
Лео не понял. Его голос в коммлинке звучал обиженно и сбивчиво: «Алис? Что случилось? Я уже заказал столик у озера! Ты же сама сказала, что тебе нужно „вынырнуть из операционной“… Я даже…»
Алиса смотрела на его изображение. Она видела знакомую студию за его спиной, незаконченный холст, его руки, испачканные краской. Раньше этот хаос вызывал в ней теплую ностальгию. Сейчас Vox-14 мягко комментировал: «Эмоциональный запрос собеседника нерационален. Отмена планов – стандартная практика для профессионалов вашего уровня. Предложите компенсирующее взаимодействие в неопределенном будущем.»
«Лео, прости, – ее голос звучал ровно, как дикторский. Она даже улыбнулась – оптимальным, вежливым изгибом губ. – Экстренный консилиум. Сложнейший случай. Ты же понимаешь, моя работа… она сейчас требует полной отдачи. Как-нибудь в другой раз, обязательно.» Фраза «как-нибудь» висела в воздухе пустым звуком.
Лео замолчал. Его взгляд стал пристальным, тревожным. «Алис… с тобой все нормально? Ты говоришь… как запрограммированный гидроассистент. И выглядишь… как призрак. Ты вообще спишь?»
«Я в идеальном состоянии, Лео, – парировала Алиса, ощущая легкое раздражение – статистическую помеху. Vox-14 зафиксировал скачок пульса. «Эмоциональная нагрузка неоптимальна. Рекомендую завершить коммуникацию.» – «Мне пора. Пациент ждет. Поговорим позже.» Она отключилась прежде, чем он успел ответить.
Раздражение тут же сменилось приятной пустотой. Vox-14 был прав. Бессмысленная трата энергии. Она посмотрела на освободившиеся часы. Вместо парка, ужина и Лео… она погрузилась в изучение инновационной техники лазерной абляции глубоких опухолей. Сложные формулы, схемы энергетических полей, моделирование результатов. Каждое освоенное уравнение, каждая смоделированная успешная операция подкреплялись микро-дозой одобрения и удовольствия от Vox-14. «Эффективное использование временного ресурса. Значительный вклад в профессиональный арсенал. Инициирую выброс вознаграждения.»
