Вся эта картина казалась Азарике довольно странной: обучаться первостепенным навыкам военного ремесла, – да и в целом проявлять интерес к тому, что еще с самого рождения определилось, как неприемлемое для тебя, – доверившись своему неведомому внутреннему голосу.
Стоило лишь мистеру Альвингу захлопнуть учебник в старом кожаном переплете, тем самым давая понять, что уроки окончены, как в ту же минуту по школьным коридорам разнесся уже знакомый и такой желанный для каждого ученика звон, радостно оповещающий о завершении школьного дня. На лицах парней проступило нескрываемое облегчение, нахлынувший прилив радости ощутила и сама Азарика. Воодушевленно складывая обратно в сумку все выложенные ранее на парту принадлежности, она, как бы невзначай, глянула на заступившегося за нее Эллудара: у самого выхода из кабинета мальчик разговаривал с кем-то из одноклассников, старательно – и в то же время абсолютно спокойно – разъясняя тому что-то. Как бы ни хотелось ей отблагодарить своего спасителя – увы, смелости у малышки не хватило бы даже банально на то, чтобы приблизиться к нему, не говоря уже о разговоре лицом к лицу. Ей оставалось лишь тихо надеяться, что когда-нибудь парень сам решит выйти с ней на контакт по какой-либо причине, и этот первый шаг определенно прибавит ей храбрости.
– А ты почему не выходишь? Все давно уже убежали.
Из размышлений Азарику вывел раздавшийся откуда-то слева уставший голос преподавателя. Помотав головой и осмотревшись, она и впрямь убедилась, что кроме нее и мистера Альвинга в классе никого больше не осталось.
– Ой, я иду… – пробормотала под нос девочка и поспешила покинуть кабинет.
Старые широкие коридоры школы встретили ее приглушенными разговорами учащихся других классов, а чуть позже к ним присоединились уже другие звуки, характерные для неосторожных взаимодействий с деревянно-металлическими стульями. Малознакомые старшеклассники, время от времени встречавшиеся ей по пути в школьную раздевалку, бросали на нее оценивающие взгляды, выдающие их плохо скрываемое удивление вперемешку с замешательством. Кто-то из них по-прежнему продолжал оборачиваться, даже будучи уже на солидно пройденном расстоянии, словно желая еще раз убедиться: а не привиделась ли им хрупкая девочка с белокурыми кудрявыми волосами, неспешно топающая своими маленькими ножками по коридору здания, где обучаются будущие мужчины-воины?
Из-за отсутствия света, в раздевалке было очень темно: должно быть, какая-то из изношенных лампочек перегорела, не выдержав-таки напора. И чтобы собиравшиеся по домам учащиеся смогли без особых трудностей забрать свою одежду с вешалок, дверь специально оставили распахнутой, впуская в мрачное помещение тусклый желтовато-белый свет из коридора. Азарика с уже привычной ей осторожностью сделала небольшой шажок во тьму, а потом глазами начала искать свой бумажный пакетик с находящейся внутри сменной обувью.
Вдруг дверь в раздевалку с шумом захлопнулась. Да еще и с такой силой, что со стен суетливо осыпалась львиная доля штукатурки. От такого внезапного удара ученица едва не подпрыгнула на месте, не на шутку перепугавшись. Ее маленькое сердечко бешено застучало. Молниеносно повернув голову, она с нарастающими непониманием и тревогой уставилась в непроглядный мрак, где еще минуту назад виднелась злосчастная тяжелая дверь. Неужели кто-то из уборщиц опять захлопнул ее, совершенно не заморачиваясь, что случайный ученик мог находиться внутри? Но ведь совершать такого рода действия категорически запрещено! Разве так тяжело прежде поинтересоваться, не остался ли кто-то в помещении?
