Татьяна ознакомила меня с планом упрощенной программы по выбранному мной направлению. Это не могло меня не заинтересовать, ровно, как и не встревожить, ибо понять, почему заместительница так отчаянно пыталась передать меня в руки сторожевой гвардии, так и не удалось. Во всяком случае, я согласилась. Это точно могло разбавить мою рутину. Отрекаться от такой возможности было бы глупо. Любой бы из моего факультета поступил бы также. К тому же, я боялась, что стая, нападавшая на учебные заведения, могла оказаться той, с которой я имела дело на Земле. Если эта кучка падальщиков окажется именно той стаей, то они придут по мою душу, а, значит, мне следовало быть готовой к их появлению. Тем более, я не должна буду допустить, чтобы из-за этих стригоев кто-то в Академии мог пострадать.
Свою новость я держала от девчонок до самого обеда. Это, наверняка, станет сенсацией для всех. После занятия с профессором Керидж, превосходно отнимающему уйму моих бесценных сил, я, сломя голову, ломанулась в аккубаторий, хватая оранжевый поднос и набирая самую «малость». Столик, за которым я постоянно группировалась с девчонками, к моему немыслимому удивлению, оказался пуст, и мысли о том, куда могла подеваться Ния, обременяюще ложились на плечи с каждой минутой.
– Могу составить тебе компанию, если хочешь, – дружелюбно предложил Гарэн, присоединившись к моему ходу.
– Давай, – немного улыбнулась я, как вдруг наперерез нам прошел Ричард Хэйс. Он блеснул своей широкой улыбкой и поприветствовал «элементаль», перед которой все так лезли из кожи вон. Неужто ему как-то стало известно о моей новой программе?
– Как ты себя чувствуешь? – вежливо поинтересовался Киннера, прерывая между нами дискомфорт от любопытных глазелок посторонних.
Не проронив ни слова, я добралась до своего столика и обременительно уселась на стул.
– На мне ставят клеймо, от которого некоторые видят во мне элементаль, которую следует восхвалять или же избегать. Мало, кто теперь воспринимает меня за обычную ученицу.
– Могу тебя уверить. Ты для меня – просто Аня, которую я благодарю за предоставленную возможность продолжать жить. Многие способны мыслить категорично. Не забывай об этом. Я не силен в истории, чтобы объяснить, отчего возникло такое мнение об элементали, но знаю точно: ты – та, на которую можно положиться, даже если что-то внутри, – он указал пальцем в область моего сердца, – желает реализовать твои самые сокрытые страсти. О том, кто мы, говорят наши дела.
– Твои слова сейчас очень даже к месту, – признательно посмотрела я в его карий взгляд и смутилась, случайно заметив стремительно приближавшихся к нам девчонок.
Ния скованно уставилась на Гарэна, благополучно усевшегося на ее место, и, казалось, еще больше помрачнела. Я переглянулась на обоих и задумалась над тем, как между ними тихо томилось что-то явно интригующее, в чем подруга теперь не была готова мне открыться.
– Что случилось? – спросила я ее, обнаруживая покрасневшие от слез глаза и вспухший нос.
Девчонки уселись к нам, теснясь друг к дружке. Это не беспокоило почти никого. А говоря «почти», я имела в виду свою расстроенную подругу.
– Нет, ничего, – завертела она головой, стараясь не поворачиваться к мне с Гарэном.
– Вообще-то, да, – возмущенно заявила Даяна. – Нии в очередной раз не везет с ведьмами. Дези́ра Кхеи́рис подменила ее работу на свою, отчего ей придется снова выполнять трудоемкое задание, которое, так или иначе, повлияет на общую успеваемость. Татьяна считает, что Ния придумала это, чтобы исправить работу, которую она, по ее мнению, написала плохо.
