Инверсии, или Один сентябрь из жизни Якова Брюса. Встреча возле шпиля святого Петра. Библиотека журнала «Вторник» - страница 9

Мы повернули на другую, еще более узкую и такую же неровную тропинку. Я не сразу заметил невысокую зеленую ограду, калитку в ней. Моя спутница остановилась возле нее.

– И все? Мы пришли? – спросил я.

Было жаль, что чудесное утро закончилось. Но главное – я хотел продолжения. Вроде бы все складывалось хорошо, но сейчас я заволновался. Вдруг продолжения не будет? Эти опасения жили во мне считанные мгновения. Их развеял ответ незнакомки:

– Если хочешь, проводи меня до дома, – произнесла она, открывая калитку.

Ей также как и мне хочется еще немного побыть со мной! И она также не хочет все обрывать, раз переходит на «ты», сама проявляя инициативу.

Участок за зеленым забором оказался очень большим. Почти весь он был в первозданном виде – дюны, сосны, редкий кустарник с алыми ягодами, вереск и мох, из которого выглядывали разноцветные сыроежки. Исключение представляла лишь оказавшаяся на нашем пути громадная, идеально прополотая грядка с тыквами самых разнообразных форм и цветов.

Возле грядки я невольно остановился. Сам выращиваю тыквы. У нашей семьи в Ярославской области есть домик с участком. Тыквы у меня порой удаются, но такого великолепия никогда не было…

– Это ты вырастила? – спросил я ее.

– Нет. Человек, с которым я живу.

Она отрывисто, почти резко произнесла эти слова. Во взгляде возникло напряжение. Я понял – невольно затронул то, о чем ей сейчас, когда оказалась со мной, хотелось забыть.

А мне еще сильнее захотелось быть с ней. Каждая минута этого утра сближала нас. Я чувствовал одно – она должна стать моей. Никто не должен стоять между нами. В этот момент я не ощущал себя неудачником. Я был мужчиной, который несмотря ни на что стремится к женщине, которую выбрал.

Никогда не делал ничего подобного в самом начале знакомства, а сейчас это вышло естественно, органично. Нежно провел рукой по ее обнаженной шее. Медленно, сверху вниз. Почти до груди. Я хотел ее. Хотел быть единственным для нее. Она не должна была думать о том человеке, который наткал сюда эти тыквы, испоганив прекрасный балтийский пейзаж. Именно испоганил! Другого слова я не смог подобрать, возненавидел эту разноцветную грядку вместе с ее фанатиком-огородником.

Но ненависть почти сразу ушла. Благодаря незнакомке. Я увидел – ей нужна, очень приятна моя ласка. Она подалась вперед, теперь стояла очень близко ко мне. Одной рукой ласково прикоснулась к моей щеке, а другой – к руке. Затем лишь, чтобы сильно прижать ее к своей груди.

Мне хотелось большего… Но допускать этого было нельзя. Я уважал эту женщину, с которой в эти минуты мы будто замерли во взаимном прикосновении. «Хоть бы оно продолжалось всегда», – подумал я. А она… В ее синих глазах было счастье. И было желание. Но я заметил кое-что еще. Ей было по-прежнему холодно.

– Наверное, нам надо идти.

Мне очень не хотелось произносить эти слова.

– Да, – едва кивнула она.

Я видел – ей очень не хотелось соглашаться со мной.

Мы миновали грядку, прошли еще немного, и я увидел большой дом. В эти минуты не рассмотрел его, жил только женщиной, которая пока что была рядом со мной.

– Вот и пришли. Здесь я живу, – сказала она.

Я почувствовал в ее словах грусть. А сам подумал о том, что «здесь» она живет не одна. Она все еще стояла рядом со мной, ее рука все еще была в моей руке, но сейчас нам надо было расстаться. «Но только ненадолго, это не должно быть надолго», – эта моя мысль была заклинанием нашего – я верил в это! – родившегося сегодня общего будущего.